– Здесь не на что смотреть, – услышала сдержанный голос. Мужчина явно рассматривал что-то внизу, а я стыдливо вспомнила, что там должны были виднеться несколько соток моих горящих трудов. Так вот почему ногам было тепло.

Внезапно почувствовала передвижение, скорость полета нарастала. Если у меня изначально было предположение о вертолете и тросе, то теперь я его исключила. Мы лавировали то вверх, то вниз, а буквально через пару минут, судя по стуку ног по паркету, оказались в помещении, не преодолевая никаких дверей.

Я ощутила, как меня потянули за подбородок и, горячо дыша в губы, долго что-то рассматривали. Досада от того, что я ослепла, от того, что даже не понимаю, куда именно направлен мой взгляд, пустила корни в сердце. Но вершиной на торте моих переживаний был вопрос, почему меня явственно и очень сильно тянуло к человеку, которого я даже не видела.

– Ты не различаешь, светло или темно? – чуть хриплым голосом спросил виновник моих смятений, все еще находившийся близко к моему лицу.

– Все время темно. – Хотела приблизиться к его губам, но мужчина резко отошел. Сразу стало прохладно и пусто. Пронзило чувство обиды, как будто меня только что кинули, а потом чувство стыда за такие детские реакции.

Мужчина начал ходить по комнате, что-то отодвигать, медленно доставать, долго листать, даже, судя по звукам, сел в кресло.

Мне оставалось стоять столбом, не зная, как себя вести.

– Почему я ослепла? – все же напомнила о своей важной персоне.

– Есть подозрения, которые требуют доказательств, – ответил мужчина в традициях политических деятелей.

Лучше и не скажешь, если нужно на время заткнуть.

Отчетливо поняла, что на данный момент испытывала к мужчине букет эмоций, от недоверия до благодарности, от страха до страсти. Этот человек вытащил меня из рушащегося здания, спас от погони, и если мужчина не собирался связывать или убивать, то, возможно, он мне поможет.

Пока продолжала стоять красивым столбом, решила пораскинуть мозгами. Скорее всего, слепота – это реакция на яркий свет. Но и тем же могла ответить нервная система на стресс. Убийство живых существ, страх смерти – достаточно яркий повод для вреда психике. И, конечно, оставался третий вариант– это все еще сон. А что? У меня уже сто лет не было отпуска! Мозги могли потечь и путать иллюзию с явью!

Но что я знала? Воспоминания последних дней всплывали густым мороком. Сейчас я либо спала в своей комнате и видела чудные картинки спасения меня крылатым красавцем, либо по-настоящему была на задании. Также я помнила, что была внезапная взрывная волна, которая изрядно меня откинула! Может, я ударилась головой? Еще осознала, что содержимое клеток и загонов меня ошарашило и сбило все планы! Я не знала, что в здании окажутся совсем нестандартные разноразмерные твари, явно неправильно мутирующие экземпляры: с крыльями в неожиданных местах, облепленные шипами, желеобразные, безносые, многоносые, многолапые, многорогие, бескожие – в общем, самые настоящие фантастические твари, и я знала, где они обитали. На более ранних заданиях я, конечно, сталкивалась с экспериментами: выращиванием новых запрещенных трав, скрещиванием мышей со всевозможным, но это казалось не настолько эпичным. Теперь я догадывалась, почему на такое задание отправили одного агента – пометка «совершенно секретно» не зря значилась в договоре. К тому же гибель одного служащего не так заметна и меньше била по кадрам, чем двух.

Взять образец плоти для меня стало проблематичным из-за видового разнообразия – не было столько замораживающих мини-контейнеров, поэтому обошлась парой экземпляров. Но даже то, что удалось отщипнуть, подвергая себя опасности, пришлось потом бросить во время побега. А вот знание, что всех этих живых существ нужно было уничтожить, пошатнуло мою решимость. Все же я любила природу, и убрать опасного человека было в разы легче, чем животное, пусть оно и было несуразным творением человеческой лаборатории. На эти смятения я потратила важные минуты. Особенно, когда увидела милую пандочку с несуразными крыльями, зверек сидел и лениво посасывал ногу– и это я должна была убить? Мое сердце болело от несправедливости. Конечно, в итоге, поняв, что это мой долг и служба, а твари на самом деле опасны, их ни за что не должен был увидеть мир, сделала, что смогла – подорвала несколько корпусов. Я не успела ощутить шок в полной мере, так как привыкла действовать сразу, поэтому, заслышав первые взрывы, побежала со всех ног, сменяя десяток коридоров, угодив в клетку, где, видимо и оставила все образцы, пробежав дальше, пока не ослепла.