Зверь грозно прищурился.

– Прости-прости! Я – Лиза. Как мне называть тебя? – попробовала наладить контакт.

– Л-лиза?– пропищали, прищурив глаза еще больше. Зверек что-то обдумывал, а потом в ужасе отшатнулся. – Кто ты и сто ты с ней сделала?! – пискнули на тональность выше.

– Не поняла. Я? С кем? – уставилась на черного колобка.

Пока я ошарашенно моргала, вокруг него сгустилась самая настоящая Тьма. Колобок приподнялся над полом, зло затрясся, выпуская черные щупальца из темной материи, но в один миг обессиленно сдался и рухнул вниз.

Ничего больше не происходило и я пребывала в замешательстве, пока не услышала всхлипы.

– Эй, ты чего? – начала успокаивать комок Тьмы, который представлял теперь привычное волосатое зрелище, только длинная шерсть, по прежнему немного закрывающая обзор, была увлажнена слезами. – Сейчас, погоди.

На меня уставились в ожидании, хлюпая носом, возможно, погребенным под шерстью, а я полезла в мой рюкзак в поиске необходимого. Помимо книги с заклинаниями, пакетика кофе три в одном, который так мечтала заварить, второй пары кроссовок, которые я притащила с Земли, беззастенчиво украв с рынка, когда в прямом смысле неслась со скоростью гепарда в особняк к мальчикам, на дне завалялось разное барахло. Например, отданные Агларом образцы эпинефрина, призванные активизировать мой адреналин и заставить видеть. Но слепнуть в этом мире я, слава небесам, перестала, а понадобится ли мне ампулы еще – неизвестно. Порывшись, помимо телефона, включать который не имело смысла, потому что связь не ловила, обнаружила жвачку, очки, три монеты, привезенные из Праги, и то, что сейчас искала.

Достав тонкую резиночку для волос, и, надеясь, что мой жест оценят как акт заботы, аккуратно протянула руки к комку Тьмы. Тот в свою очередь округлил черные глаза на пол лица, не веря тарящась на меня. Так и не разгадав его реакцию, медленно взяла маленькую прядку волос сверху по центру и ловко, будто я это уже миллион раз делала другим, завязала маленький стоячий хвостик, освобождая обзор существу. Все же у меня был неплохой опыт в прическах, во время шпионажа и некоторых маскировок приходилось играть разные роли и представлять всевозможные слои общества. Все парики остались на Земле, но и мои волосы тоже изменились. Теперь я не почти черная шатенка, а пепельная зеленоглазая блондинка с волной волос ниже лопаток. Поэтому некоторые резинки и заколки на дне рюкзака выручали и сейчас.

Вот и сейчас своими руками я явила миру два черных овала глаз, едва не вываливающихся из орбит.

– Вот так, дорогой, теперь ты будешь лучше видеть! – произнесла с улыбкой. Комок Тьмы ошарашено моргнул и в миг его глаза наполнились влагой. – Ч-что… что я сделала не так?

– Это т-ты! – на меня уставились так, как смотрел Изир буквально несколько недель назад, перед тем как дракон прыгнул в портал. Но понять взгляд не удалось даже сейчас. В нем отражалась смесь ярости, уязвленности, удивления, обиды или восхищения – не различить.

Но, кажется, мои действия были ошибкой. Комок, обвинивший меня в чем-то, методично развернулся на выход.

– Нет, стой не уходи, то есть не уплывай, я не хотела, ну пожалуйста, ты куда?…

Кажется я только что потеряла единственного собеседника.

Мохнатое существо с обиженной грустной миной и торчащим клыком отплыл по воздуху в противоположную стену и растворился.

Ну и пожалуйста! Недотрога какая! Я ему тут жизнь облегчила, а он носом воротит! И вообще, до этого полчаса подбирался ко мне через щели в стенах и полу, а сейчас беспалевно прошел насквозь! Издевался?

Вздохнув, дослушала, как он прошел минимум сквозь пять стен и перестала дальше улавливать. Эти его переходы сопровождались шорохом, похожим на переминание одеяла, особенно сквозь слишком плотные предметы.