– То же самое сейчас происходит в России, вы не одиноки, – вставил Мамонт. – Или вы предлагаете, как двум одноногим, купить пару сапог на двоих?

– Это вполне реально, Мамонт!

– А где же взять сапоги?

Тойё медленно вернулся на свое место и сел. Официант-китаец хотел налить в рюмки водки со змеей, однако хозяин грубовато оттолкнул его руку, сказал резко:

– Принеси и налей русской.

Мамонт уловил фальшь в голосе: кажется, собеседник подходил к главному вопросу.

– Нет русской водки. – Мамонт сел напротив. – Есть разведенный спирт с Ближнего Востока. А старой русской водки не существует.

Хозяин все понял, выждал, когда китаец нальет «смирновскую» немецкого производства, однако тост был сорван.

– Даже если бы и существовали эти Вещие Знания, нельзя скрещивать ужа и ежа, – добавил Мамонт. – Получится колючая проволока. Или снежный человек.

Категоричность Тойё расценил по-своему – как время сменить тактику. И сразу показал себя хозяином положения.

– Двадцать девятого августа этого года вы находились на том же склоне хребта, где я нашел вас вчера, – отчеканил он. – И исчезли после перестрелки с людьми генерала Тарасова. Мои охотники нашли трупы бандитов и ваш автомат. Двоих уложили вы, кто застрелил третьего? Из пистолета Стечкина? Установлено: такого оружия у вас не было.

– Надо понимать, начался официальный допрос? – Мамонт выпил, аккуратно положил в свою тарелку мясо и стал есть, орудуя вилкой и ножом, как на посольском приеме. Теперь его спокойствие будет выводить Тойё из равновесия и он скорее проговорится.

Однако хозяин умел балансировать на лезвии ножа.

– Предлагаю разговор двух мужчин, – жестковато отпарировал он. – Мы выяснили наши воззрения на предмет. Кто был с вами против людей Тарасова?

– Кто был, конечно, вы знаете? Может, закончим проверять честность друг друга, если это разговор двух мужчин?

– Нет, я не знаю. Но этот человек был ранен, мои охотники нашли кровь.

– Мог бы не отвечать вам, Тойё, – проговорил Мамонт. – Но в моем положении… Я ведь ваш пленник, а не гость. Верно?

Это ему пришлось не по нраву – хотел пока оставаться благородным и великодушным хозяином. После такой беседы нельзя делать резкий поворот к методам генерала Тарасова.

– Не отвечайте… Я рассчитывал на вашу откровенность, Мамонт, и не собираюсь загонять в угол неопровержимыми фактами и доказательствами. Поверьте, я ищу с вами общий язык из самых благих намерений. Ни Россия, ни Дальний Восток не смогут в одиночку противостоять Ближнему. Разложению и уничтожению человеческой природы в человеке мы должны противопоставить мощную древнюю философию, вернуть наши народы к своим корням, к мироощущению, достойному человека как образа и подобия Божьего. Все в ваших руках, Мамонт.

– Увы, в моих руках пусто. Кажется, Тойё, вы заблуждаетесь относительно моих возможностей. Они ничтожны.

– Да, если учесть, что вы способны проваливаться сквозь землю, – заметил хозяин. – Исчезать на восточном склоне хребта и через несколько дней появляться на западном… Хорошо, я не тороплю вас. Обдумайте мои предложения, у вас есть время. Вероятно, вашей спутнице придется сделать операцию: на ногах омертвление тканей…

Возвращаясь в свой дом, Мамонт постоял на площадке, устроенной посередине этой заимки: на улице все время находился один человек, должно быть, охранник, поскольку болтался без дела. Снегоходы стояли под навесом, по-армейски в ряд, аккуратно зачехленные брезентом. С виду все это напоминало охотничью базу, каких было достаточно на Урале. Возле беседки с широким столом висел плакат, предупреждающий о мерах пожарной безопасности.