Все братья закончили институты, женились, но жить без квартир было тяжело, а денег на приобретение жилья ни у кого из них не было.

Тогда Дима попросил своего двоюродного брата, папу Бородина, чтобы он им помог.

Папа устроил их в старательские артели, где братья неплохо заработали, приобрели квартиры, мебель и сейчас продолжали работать в Питере.

Старший из них, Юра, только в прошлом году перестал работать в артели. Сейчас работал начальником цеха на каком-то заводе.

Серёга вернулся в институт, но за пьянку его оттуда вытурили, и сейчас он работал грузчиком в торговом порту.

Борис работал инженером в каком-то конструкторском бюро.

Тётя Валя с дядей Димой были очень благодарны папе Бородина, что он принял участие в судьбе их приёмных сыновей.

Только вот тётя Валя так и осталась без образования, но сейчас она работала бригадиром на «Электросиле» и устроила туда же и Лёшку. А для дяди Димы всё это тоже не прошло даром. В прошлом году он умер.

Умывшись, братья вывалились на кухню, где с жаром принялись готовить завтрак.

Удивлённая Татьяна, вышедшая на шум из спальни с Юркой на руках, в недоумении смотрела на них.

– Вы чего это тут суетитесь да гремите?

– Спокойно, спокойно, Тань, – отмахнулся от неё Лёшка, продолжая жарить яичницу с колбасой. – Я тебе сейчас всё объясню.

– Вы тут такой грохот подняли, – начала выговаривать она Лёшке, – что Юрку разбудили.

По сонному и помятому Юркиному личику было видно, что он только что сладко спал. Он всё время прятал головку на плече у Татьяны, не желая видеть ничего, кроме матери.

– Кушать будешь? – поинтересовался у неё Лёшка, отрываясь от сковородки.

– А что ты там готовишь? – поинтересовалась она, заглядывая через его плечо на плиту.

– А что нашли! – рассмеялся Лёшка.

– Яичницу с колбасой, – пояснил ей Бородин, заканчивая мыть посуду. – Будешь?

– Такую яичницу – буду, – весело отреагировала Татьяна на предложение Бородина и уселась с Юркой на руках у свободного края стола.

Выключив газ, Лёшка поставил только что перемытые тарелки на стол и разложил по ним яичницу.

Во время завтрака Лёшка предупредил Татьяну:

– Мы сейчас к Юрке, Серёге и Борьке съездим, помянем их мать и вечером вернёмся. Но тут понимаешь какая закавыка… – он многозначительно посмотрел на Татьяну. – Люда эта, из Курска, должна приехать. Так ты тут её развлеки до прихода мамани, – в его взгляде, обращённом на Татьяну, была просьба.

– Так она же сказала, что ты это должен делать, – нерешительно возразила Татьяна.

– Ну, – Лёшка развёл руками, – мало ли что она сказала. Обстоятельства изменились, поэтому мы эти приказы и корректируем, – он весело посмотрел на Бородина, на что тот подыграл ему энергичным кивком. – Так что, – продолжал он, – справляйся тут сама, а мы – погнали. – Закинув в рот последний кусок яичницы, он с треском отодвинул стул и выскочил из-за стола.

– Давай, Вов, торопись, – торопил он Бородина. – Времени до встречи у нас мало, надо ещё и в гастроном заглянуть.

– Что? – горестно произнесла Татьяна. – Опять пить будете?

– Не пить, – поправил её Лёшка, – а поминать. Святое дело, – он поднял указательный палец над головой.

– Ох, Лёша, и достанется тебе от матери, – посетовала Татьяна, а потом посоветовала: – Вы уж там не сильно надирайтесь, знаю я этих братьев. Что ни встреча, то попойка. Как их только в артелях держали?

– Да там сухой закон, – пояснил ей Бородин. – Если хочешь работать – не пей, а хочешь пить – так моментально под зад коленом. Там закон насчёт этого дела, – он хлопнул себя по горлу тыльной стороной ладони, – жестокий, но – справедливый. Поэтому они все оттуда с деньгами и возвращаются.