Когда иду обратно, в полумраке коридора на меня налетает женское тело.

– Тише ход, – недовольно бросаю, ловя хрупкие девичьи плечи.

Тело под моими пальцами дрожит.

Немного удивительно, в моих руках та самая «балерина». И на лице её паника, а в глазах надвигающиеся слёзы.

– Помогите, – с удивительной для этого хрупкого создания силой, вцепляется мне в футболку. – Помогите, пожалуйста.

– Обидел кто-то?

Ну а что ещё я могу предположить? Только это.

Но блондинка отчаянно мотает головой.

– Там человеку плохо, – поясняет и тянет за собой.

А я что? Я иду… Как теленок на привязи.

Не удивила. В таких местах всегда кому-то плохо. А другим – хорошо. Проза жизни. Ты или в одной категории, или в другой. Всё зависит от компании, количества выпитого и везения в целом.

Так я оказываюсь втянут в женский туалет, где на полу, прислонившись к стене, сидит её говорливая подруга, которой достался бонусный бокал вина от «балерины».

Блондинка, наконец, отлипает от меня и садится на корточки перед подружкой.

– Вик… Вик… ты меня слышишь?

Та что-то бормочет.

– Ей на воздух надо, – поворачивается в мою сторону.

– Тебя как зовут? – зачем-то спрашиваю.

На её лице замешательство, впрочем, это быстро проходит. А вот пятна смущения на щеках становятся ярче.

– Вера, – говорит тихо, но я улавливаю.

– Редкое имя.

– Ну да, есть такое…

Её внимание снова переключается на не вполне вменяемую девицу на грязном полу.

– Пожалуйста, помогите. Может, надо вызвать скорую?

– Кхм…

Тру подбородок. Скорую? Сомнительно, что Вадим обрадуется кипишу в подобном месте с привлечением каких-никаких официальных служб. Пусть даже медицинских.

– На воздух выведем, – принимаю решение и наклоняюсь, аккуратно отстраняя Веру и беря подмышки Вику или как там её.

На выходе из туалета сталкиваемся в дверях с парой девушек, они хихикают, поглядывая на нас. Можно лишь догадываться, о чём подумали, и даже еле переставляющее ноги, виснущее на моём плече тело, их не смущает.

Через минуту я снова на балконе, отпускаю свою ношу, та вцепляется в перилла и наклоняется вниз.

– Она же сейчас упадёт, – беспокоится Вера, хватая подругу.

Но ту просто тупо тошнит. Звуки в тишине двора оглушительные. Вера не отпускает её ни на минуту, а потом помогает присесть, бормоча «дыши-дыши» или что-то в этом духе.

Открутив крышку, протягиваю ей бутылку с водой, и Вера кивает с благодарностью, начиная мелкими глоточками поить подругу.

– Тебе легче? – гладит Вику по рукам, и та мотает головой. – Ей в больницу надо. Вы можете вызвать такси? Я заплачу? – смотрит на меня.

– Домой, не надо… в б-больницу, – подаёт голос тело у наших ног.

Не знаю, кто тянет меня за язык, но я почему-то выдаю:

– Сам отвезу.

– Я не хочу никого напрягать, – качает Вера головой.

– Ты уже, – кидаю строго. – Сама её потащишь до двери? Дома? Больницы? Или таксиста наймёшь?

Тёмные брови сходятся на переносице. Девушка обдумывает мои слова. В них есть рациональность. Если эта Вика хлопнется в обморок, навряд ли Вера её удержит или доведёт до безопасного места. Потом час уже не детский. Вдвоём по Москве в темноте шататься, ещё когда у одной, как минимум, алкогольное отравление, тоже так себе вариант.

Этого я не озвучиваю, но Вера, видимо, и сама понимает.

– Спасибо за помощь.

– Не спеши благодарить. Ещё будет время.

Огромные синие глаза не моргая смотрят на меня. Буквально вижу, как она обрабатывает информацию: когда, где и как будет меня благодарить.

– Вообще-то это шутка была. Помогу безвозмездно, – наклоняюсь к полуобморочной Вике и твёрдо приказываю. – Давай, поднимайся. Пойдём, вечер окончен.

Её голова мотается на тонкой шее. Ладонью она накрывает лицо. Видно, что ей реально плохо. Вера шагает рядом, прижимая к груди две сумочки: свою и подруги. Когда выходим в зал, трогает меня за руку.