Неожиданно зажужжал звонок домофона, консьерж сообщил о доставке цветов для нее.

Наверное, от Руслана, – подумала Кейтрини, – вполне на него похоже. После сегодняшнего происшествия это так мило, прислать мне цветы в знак поддержки, – и она разрешила консьержу пропустить курьера.

Несколько минут спустя она отрыла дверь, чтобы забрать цветы.

Букет был красивым и нежным. Охапка кофейных кустовых розочек, как она любила. И ничего лишнего.

– Спасибо, я должна где-то расписаться за получение? – она подняла глаза на курьера и открыла рот. Ей потребовались секунды, чтобы прийти в себя.

– Вы?! – она попыталась плотнее запахнуть халатик на своей груди.

Седар довольно улыбнулся произведенному впечатлению:

– Я. И расписываться нигде не надо, ведь даритель уже убедился лично в получении.

Кейтрини чуть было не улыбнулась в ответ, но предпочла закусить губу. Ей не хотелось ничем поощрять его действия.

– Здесь вот еще что, – он протянул ей коробочку, – Сладкое без сахара. Как вы любите.

Она нахмурилась:

– Откуда вы узнали?

Он пожал плечами:

– У нас с вами, оказалось, есть общие друзья. Но опасаясь вашего гнева на них, я вам не назову их имен, – шутливо сказал он.

– Мне не до шуток, – серьезно произнесла Кейтрини, – Мне показалось, что вчера я предельно ясно вам все пояснила. Зачем вы здесь снова?

Седар нахмурился:

– Так вы что… вы ничего…, – он осек сам себя. Значит, она ничего не видела и не в курсе. Он испытал облегчение.

– Я – что? – не поняла его Кейтрини.

– Ну.. вы ничего не передумали, – ляпнул он первое, что пришло ему в голову в продолжение уже начатой фразы.

– Нет. С чего бы? – резко ответила Кейтрини.

Ну и нахал. Он так уверен в своей неотразимости и исключительности, что она должна была передумать, по его мнению, и кинуться ему на шею после букета цветов и коробки сладостей! Возмущению Кейтрини не было предела. Давненько никто не вызывал у нее подобных эмоций.

– Держите, – она сунула букет и коробку ему обратно в руки, – И уходите. Я не хочу больше вас видеть и слышать.

Седар недоумевал. Что в его словах ее так разозлило? Он ожидал совсем другой реакции. А сейчас он не знал, как ему поступить. Он ехал поговорить с ней и объясниться, но теперь уже и сам он начинал злиться. Он не сделал ничего плохого намерено, чтобы заслужить такое обращение. Да кто она такая, чтобы вот так из-за нее переживать и унижаться. Неделю назад он вообще не знал о ее существовании.

Кейтрини увидела, как взгляд его снова стал колючим и тяжелым из-под сдвинутых черных бровей.

– Вот и хорошо! Хмурьтесь, злитесь, недоумевайте, сверлите своим колючим взглядом, да делайте вообще что хотите, но со мной и не здесь! – Кейтрини шагнула к нему и легонько толкнула его в грудь, заставляя уйти, – Уходите же, …уходите, – она продолжала толкать его.

Седар попятился. Руки его были заняты, и он не мог перехватить руки девушки, поэтому ему оставалось только отступать. При этом он уже не злился, отчего-то ему стало смешно, и он улыбнулся, глядя, как она пытается прогнать его.

Это еще больше разозлило Кейтрини, и она стала толкать его сильнее.

В этот момент она услышала, как захлопнулась дверь за ее спиной, и она резко обернулась.

– Нет, нет, нет! Только не это, – Кейтрини подбежала к двери и стала дергать за ручку, – Ну как так! А все из-за вас! – она сердито посмотрела на Седара.

– И вот что мне теперь делать? – она показала на себя.

Седар еле сдерживался от смеха. Действительно, Кейтрини была босиком и в легком халате, накинутом, по все видимости, на пеньюар, – не слишком подходящий наряд для вечерней прогулки, далеко в таком виде не уйдешь.