— Хотите глинтвейна? — спросил Мартин, когда взгляд его, до того глядевший в пламя камина, скользнул по забытой кружке с горячим вином.

— Предпочла бы чего-нибудь попрохладней, — Анжелика запрокинула голову ему на плечо и закрыла глаза.

— Хотите, схожу, наберу снега, чтобы мы могли его растопить? — Мартину ужасно не хотелось вставать, но он бы действительно сделал это, если бы его развратный ангел так пожелал. Да что там, он бы сейчас сам себя закопал в этот снег, если бы такова оказалась воля его мимолётного видения.

— Вы так хотите от меня сбежать? — поинтересовалась Анжелика, чуть поднимая голову и через плечо пытаясь заглянуть Мартину в глаза.

— Я бы из вас не выходил до конца дней, — поделился Мартин.

Анжелика покосилась на него, но ничего не сказала. Перспектива показалась заманчивой, и внизу живота забегали струйки пламени. Заметив это, она несколько забеспокоилась — пока они сидели так близко, Мартин мог заметить её состояние. «Снова станет называть меня развратной», — подумала Анжелика, и тело от этой мысли, почему-то, разбушевалось ещё сильней. Однако, спустя мгновение, у неё заурчало в животе, и оба путника перевели взгляды на источник звука.

— У меня с собой есть немного солонины, — признался Мартин. — Хотите, поделюсь? Раз уж мы не легли спать, то нам было бы неплохо поесть.

— Несите, — сдалась Анжелика и поднялась, стараясь попутно прикрыть валявшимся на полу покрывалом стратегически важные места. — А я поищу ещё вина. Думаю, здесь должен быть погреб.

— Должен?.. — едва приподнявшийся на ноги, Мартин замер, обернувшись к ней. — Вы точно не знаете?

Анжелика пожала плечами.

— Откуда бы?

— Вы что, не знаете, где мы находимся?

— Понятия не имею, — призналась Анжелика. — Я тут проездом, издалека. Дорогу замело. А вы?

— Тоже, — признал Мартин. — Впрочем, чему я удивляюсь… — пробормотал он. Накинул на плечи свой мокрый плащ и направился к выходу.

К тому моменту, когда он вернулся в дом, Анжелика уже обнаружила в полу люк. Спустилась вниз и теперь радостно извлекала оттуда чьи-то припасы.

Большей частью из них она пользоваться не умела — там были мука и сухие грибы, но нашлись и вино, и немного засахаренных фруктов.

Мартин осмотрел её находки и принялся устраивать над очагом.

— Здесь есть ещё котелок? — спросил он. — Мы могли бы сварить суп.

— Кажется, что-то такое я видела… — Анжелика выбралась из погреба и отправилась изучать буфет. Вскоре, они уже сидели на полу перед огнём с грубыми глиняными тарелками в руках и наблюдали, как бурлит и пузырится над очагом котелок с грибной похлёбкой. Анжелика никогда не ела ничего подобного, но сейчас согласилась бы даже на крестьянскую кашу. А вот Мартин и ел, и готовил самые разные блюда, знал множество рецептов, а каких и не слыхивали в Августории. Ему не составило труда распределить найденные продукты и соорудить некое подобие походного ужина. Тот факт, что они опустошили чужой дом, ни одного из них не обеспокоил: Анжелике это просто не пришло в голову, а Мартин подумал про себя, что, как только доберётся до города, прикажет кому-нибудь набрать припасов и привезти сюда взамен разграбленных.

— Я всё ещё не могу понять, — произнёс Мартин, дожёвывая кусок солонины и прикасаясь губами к кружке с горячим вином. — Как такая… Такая юная и хрупкая девушка могла оказался ночью в лесу в одиночку?

— Я не одна, — пожала плечами Анжелика и тоже пригубила глинтвейн. — Со мной были двое слуг… Но мы с ними расстались из-за пурги. Надеюсь, что утром они меня найдут, — при мысли о том, что этого может и не случиться, Анжелике стало немного неуютно, и она поспешила перевести разговор на другой вопрос: — К тому же, кто бы говорил! Когда я увидела вас, то не могла понять — вы просто охотник или, вообще, разбойник?