– Доброго дня, боярыня.

Похлопав короткими ресничками, испуганно округлил и без того круглые глазки и принялся низко кланяться.

– Докладывайте, – не выдержав, поморщилась я.

Торопливо вытерев вспотевшие ладошки о темные брюки, толстячок начал быстро–быстро говорить:

– Документы у меня в полном порядке. Циферка к циферке, все сходится. Врач с медсестрой у себя в кабинете, – он мотнул головой, указывая на здание за своей спиной. – Дежурят, как полагается. Только–только у них был с проверкой. Все делаю, как вы приказывали. А то, что рабочие жалуются, так они всегда чем–то недовольны. Вон, позавчера скандал меж собой вечером затеяли. А что не поделили – непонятно. Только воины и утихомирили.

С документами, заказом необходимого для рудника, да и с выполнением любых приказов хозяйки простолюдин Семен Семенович Твердохлебов справлялся отлично. Но, вопреки его заверениям и прекрасным рекомендациям, руководителем он оказался… никаким.

Рабочие его не жаловали, да и мне он не внушал доверия. Твердохлебову нужна замена, это предельно ясно. Однако я пока сомневалась, выбирая из подходящих кандидатур. Ошибиться второй раз не хотелось.

– Почему грунт не вывезен? – ледяным тоном поинтересовалась у Твердохлебова.

– Так по графику только через неделю, – удивленно захлопал ресничками Семен Семенович. – У меня все четко. Раз вы, боярыня, утвердили график, так только по нему и работаем, – добавил, преданно заглядывая в глаза.

– Грунта очень много. Чтобы завтра утром его не было, – приказала, не повышая голоса и мысленно вздохнула: подхалимаж Твердохлебова начинал откровенно бесить. – Василий здесь или уже на тренировочной площадке с воинами? – поинтересовалась спустя мгновение.

– Нет, – энергично замотал головой управляющий. – В столовой он, госпожа. В администрации только я, кадровик, врач да медсестра, – примолкнув на мгновение, Семен Семенович с неохотой произнес: – Работники возле столовой собрались, опять чего–то требуют. Василий Юрьевич с ними пошел общаться. А я тут, – Твердохлебов испуганно блеснул голубыми глазенками, – порядок в документах обеспечиваю.

– Ясно, – холодно произнесла я, едва взглянув на мужчину. – Ярослав меня сопроводит. Вы же можете возвращаться… к бумагам.

Коротко кивнув, мой воин неторопливо направился вдоль административного здания. Идя следом за личным телохранителем по вытоптанной в густой траве тропинке, я снова раздраженно поморщилась. Траву давным–давно надо скосить, но разве Семен сам додумается? Да ни за что на свете!

Миновав небольшую, но густо заросшую лужайку, мы пошли в обход древнего храма. Глядя на толстые стены, я в который раз замечала красную кладку в местах, где облупилась посеревшая за долгие годы штукатурка.

«Нужна реставрация, – рассматривая здание, подумала уже не в первый раз. – К концу лета обязательно займусь».

Небольшой, по местным меркам, храм не выглядел унылым или чересчур обветшалым. Но следы времени отчетливо виднелись в змеящихся по стенам тонких трещинах, а часть ступеней, ведущих к центральному входу, была разрушена. Да и в целом его не помешало бы освежить. Проявлять к памяти предков должное уважение я просто обязана.

– Софья, – тихонько окликнула Катенька. Встретившись со мной взглядом, сочувственно поинтересовалась: – В этом храме покоится твоя матушка?

Кивнув, я грустно улыбнулась.

– Здесь с давних времен обретает покой прах всех членов рода бояр Изотовых. Если будет желание, я позже проведу тебя внутрь. Там, – я тепло улыбнулась, – очень покойно. Душа отдыхает.

Осторожно тронув меня за руку, Катенька негромко, но твердо сказала: