Нет уже сейчас ни Акакий Нестеровича, ни его жены Ксении Артемовны… Считай – и того веселого и беззаботного города Сухуми – тоже нет. Не говоря уже, о, поразившему нас тогда своими размерами и шиком, «Адмирале Нахимове». В то время и в голову не могло прийти, что такая громадина может затонуть…

Впечатлений в этой поездке было – выше крыши. А уж дядя Акакий, как настоящий грузин, буквально утомил нас своим гостеприимством. Чего там только не было! И шикарная, по тем временам, жизнь на министерской даче с собственным пляжем, и лихая езда с его личным шофером по крутым серпантинам горных дорог, и незабываемые шашлыки в каких-то закрытых харчевнях, и обезьяний питомник, и свежевыловленная жареная форель в форелевом хозяйстве, и молодое, настоящее грузинское вино, которое простые смертные тогда даже и не нюхали, и копченый барашек, и мандарины с дерева, и бамбук, и самшит, и, Бог его знает, что еще…

Но это уже совсем другая история, к Боре отношения не имеющая.

Милиция – система государственных правоохранительных органов по охране общественного порядка, защите прав и интересов граждан от преступных и иных посягательств.

БЭС

А время шло. Мы уже защитили дипломы и начали трудовую деятельность. По распределению нас разбросало по разным организациям. Мы продолжали общаться, но собирались уже реже, и не всегда все вместе. Жизнь шла своим чередом.

Боря тоже уже ходил с синим ромбиком на лацкане. Тогда вместе с дипломом выдавали специальный значок, чтобы за версту было видно, что идет не пьянь, какая-нибудь подзаборная, а дипломированный специалист! Но даже, если ты и оказался под забором, но с ромбиком, то все равно видно, что ты – не просто пьянь, а пьянь интеллигентная. К тебе, и подход особый и особое сочувствие окружающих. Хотя бывало и наоборот. Ой, как бывало! Но это уж кому как повезет.

Мы стеснялись носить эти значки. Это считалось дурным тоном. А Боря не стеснялся. Он вообще не стеснялся – никогда и ничего. И носил этот значок с удовольствием, тем более, что достался ему он недешево. Секрет его успехов в учебе оказался прост. На последних курсах он настолько обнаглел, что даже не приходил на экзамены. Преподаватели сами приезжали к нему домой, где за шикарным столом и решались все вопросы Бориного образования.

В отличии от нас, получение диплома никак не отразилось на Бориной жизни. Особых перемен в ней не наблюдалось. Он так и продолжал жить тунеядцем – нигде не работал. Неуклонно раскручивал свой бизнес.

Но тут вдруг и на него накатили проблемы. К тому времени он уже прекрасно разбирался во всей сложной кухне взаимоотношений между, довольно стройно выстроенной, системой теневой валютной деятельности и представителями закона – МВД, МУРа и КГБ.

А система эта, в общем, то, была довольно проста, во всяком случае, со слов Бори.

Практически вся пирамида валютчиков (начиная с шестерок, к которым тогда относился Боря, и, которые, собственно, и обменивали рубли на доллары, марки и лиры, и кончая паханами, в руках которых эта валюта и аккумулировалась), была, как это ни странно, под колпаком у самого КГБ.

Если образно представить себе всю эту разветвленную структуру, то получилось бы следующее. Первичным источником валюты были иностранцы, в основном, туристы. Обмен шел или непосредственно – валюта менялась на рубли, или опосредованно – за рубли покупалось у них всякое импортное шмотьё, которое потом перепродавалось втридорога, что и являлось источником новых рублей для текущего обмена их на доллары. Использовался и прямой товарный обмен – несчастным иностранцам в обмен на шмотки впаривали всякую копеечную экзотику: водку, икру, матрешек, самовары, иконы и т. п. Вся эта масса денег, товаров и шмоток непрерывно крутилась, проходя сначала через руки нижнего звена (фарцовщиков, шоферов такси, ночных бабочек, швейцаров и администраторов гостиниц, объединенных в небольшие целевые группы), затем попадала к среднему – к сборщикам, а от них уходила куда-то наверх – к крупнякам.