В Костромской области, по данным 2010 г., обитает 2300 медведей, в Мантуровском районе – около 80. Там, куда облегчен доступ охотников (есть дороги), медведей меньше и они более пугливы. Но по левому берегу Унжи, где нет поселков и мало дорог, медведи более доступны для наблюдения. Их следы легко обнаружить в апреле на еще нерастаявшем снегу, на грязи дорог в мае. В июне, во время медвежьих свадеб, опытный проводник покажет туристам круговую тропу, следуя по которой (самец за самкой) звери совершают брачный ритуал. Начиная с августа и до осени медведей достаточно легко увидеть на овсяном поле. Такие подкормочные поля сеют по всей Костромской области.

Перспективы сохранения медведей как важного охотничьего и привлекательного для туристов вида велики. Анализ, проведенный методами удаленного зондирования, показал, что плотность населения вида в наибольшей мере зависит от сохранности сплошных лесов (61% объясненной изменчивости, p < 0,000). Причем высокая корреляция (0,52–0,73) была установлена при анализе пикселов различного размера (5, 7, 9, 13 км). От обилия опушечных и перфорированных лесов плотность населения медведей не зависела (классификация лесов по [22], использованы снимки MODIS). Также плотность населения медведей зависела от плотности дорог (r = –0,59, p < 0,000), от расстояния до областного центра (r = 0,57, p < 0,000).

В области ежегодно выдают примерно 200 лицензий на отстрел медведя, т.е. предполагается, что каждый десятый зверь может быть отстрелян без вреда для популяции. На деле добывается гораздо меньше зверей. Эта охота требует и подготовки (посев овсяных полей или содержание собак), и мастерства. В области утерян навык поиска медвежьих берлог, соответственно, добыча медведя зимой, когда животное можно выгнать из берлоги, не практикуется. Между тем эта охота возможна и для очень старых охотников, способных хорошо заплатить тому, кто нашел берлогу. В начале ХХ в. такая охота была популярна. По информации Н.Н. Изнара [5], один из профессиональных охотников предлагал в 1907 г. 56 берлог для проведения охот.

Лось. Лось имеет принципиально иное значение для населения Ближнего Севера, нежели медведь. Лосиное мясо используется в пищу самими охотниками и их семьями (subsistence hunting). Численность лося в областях Ближнего Севера невелика: в Костромской области – 8,5 тыс., в Нижегородской – 7,2 тыс., в Республике Коми – 12,9 тыс., в Вологодской области – 28,3 тыс. Ежегодно в Костромской области разрешается добыть 350 лосей, т.е. 4,4%. Вообще говоря, доля добычи лосей может достигать и 20–30%, но это требует высокоразвитого охотничьего хозяйства, которого, к сожалению, в России еще не создано. В наиболее богатой лосем Ярославской области (17 тыс. лосей) разрешают добыть 1500 животных, т.е. около 9%. Очевидно, что промысел лося может помочь выживанию незначительной доли населения (на 666 тыс. человек, проживающих в Костромской области, можно добыть 350 лосей) [17].

Как показывает опыт, хозяйство России развивается с отставанием от хозяйства развитых стран примерно на 30–40 лет. Главные достижения охотничьего хозяйства, например в Норвегии, имели место около 1970 г. Резкий рост численности лосей позволил увеличить добычу с 5 тыс. в 1950 г. до 36 тыс. в 2010 г. Сейчас в Норвегии 144 тыс. охотников, так что в среднем на каждых четырех охотников приходится один добытый лось, или 50–150 кг мяса. Понятно, что в семейном рационе охотников лось играет заметную роль. 10–30 дней в году семья может питаться лосятиной. А ведь норвежские охотники добывают ежегодно еще 39 тыс. благородных оленей, 5,4 тыс. диких северных оленей, 28,8 тыс. косуль и 195 тыс. куропаток [23]. В коммуне Тинн охота имеет особенно важное значение – и как subsistence hunting, и как важнейший элемент спорта, привлекающий основную массу дачников и владельцев кабин.