Вторая половина главы 3 отчасти посвящена вторичным следствиям из нашего основного тезиса, рассматриваемым в контексте междисциплинарного подхода. Она также содержит объяснение и обоснование нашего определения социализма, отличающегося от господствовавших в прошлом концепций. Глава завершается анатомическим описанием различных исторических разновидностей (или типов) социализма. Хотя разновидности социализма различаются мотивировкой, степенью вмешательства и другими конкретными характеристиками, все они имеют общий знаменатель: все они в той или иной степени опираются на систематическое использование агрессии против свободного проявления предпринимательства.

Вышеупомянутый анализ социализма настоятельно требует переоценки спора о невозможности экономического расчета при социализме, который происходил в 1920—1930-е годы между Мизесом и Хайеком, с одной стороны, и различными теоретиками социализма – с другой. Во-первых, как мы уже говорили, произошедший недавно исторический крах социализма в странах Восточной Европы обязывает всех серьезных и добросовестных исследователей вернуться к теоретическим утверждениям о социализме, выдвигавшимися теми, кто максимально тщательно и детально изучал связанные с ним проблемы, и подвергнуть их внимательному рассмотрению. Во-вторых, наша концепция предпринимательства и социализма представляет собой высшую точку теоретического синтеза, который зародился в начале спора и постепенно развивался, приближаясь к завершению, по мере его продолжения. Следовательно, для того, чтобы ясно обозначить все следствия из проведенного нами анализа социализма, абсолютно необходимо проанализировать и подвергнуть переоценке эту дискуссию. Наконец, в процессе изучения этого спора приходит осознание, что парадигма мейнстрима, которая базируется на анализе равновесия, оказалась не в состоянии объяснить внутренне присущие социализму теоретические проблемы. И в самом деле, в силу того, что эта парадигма основана на ньютоновской механистичности и на представлении о равновесии, то есть о «повторяющемся бездействии», она не может даже сформулировать ту неизбежную теоретическую проблему, которую ставит перед нами институциональное принуждение. Кроме того, то, что большинство авторов вторичных текстов об этом споре и большинство специалистов, которые его комментировали, получили мейнстримное образование, показывает, почему они были неспособны понять суть открытия Мизеса и Хайека; это также объясняет, почему «миф» о победе в споре социалистов оказался таким живучим.

Дискуссия вовсе не случайно возникла вокруг статей Мизеса, опубликованных вскоре после окончания Первой мировой войны. На самом деле только человек, подобный Мизесу, который приобрел глубокие знания в области свойств и последствий рыночных процессов, движимых человеческой деятельностью, был в состоянии интуитивно угадать и логически постичь неизбежно возникающие при социализме проблемы с экономическим расчетом. Глава 4 целиком посвящена основополагающему вкладу Мизеса в изучение социализма и связанным с этим обстоятельствам. Мы с особенной тщательностью учитываем исторический контекст фундаментального открытия Мизеса, а именно доминирование типично марксистских представлений о социализме.