Селия пристально наблюдает за тем, как складываются отношения Анны и Пола, сравнивая их с тем, как общается с Анной она сама, и готовится разозлиться, едва они вознамерятся отодвинуть ее на задний план. Однако Селию никто никуда не отодвигает. Анна по природе своей великодушна, поэтому вечера и выходные они часто проводят втроем – ходят в кино, по кафе и пабам, гуляют по набережной в Патни или вдоль каналов Кэмдена, Кингс-Кросса и Энджела. Хорошо, что Пол не вдруг появился, что он давно был, хоть Анна явно не из тех, кто бросает друзей ради парня. Селия решает, что они с Полом выполняют различные функции в жизни Анны. Вовсе не обязательно устраивать с ним смертельную битву.

И Анна с Полом не спит, в этом Селия почти не сомневается. Анна у него в берлоге на ночь не остается, да и он в их женском общежитии не ночует. Судя по всему, они общаются только на людях. Селия внимательно наблюдает за ними, но представить, как они трахаются, – нет, не получается, и она с облегчением понимает, что ей не придется менять мнение об Анне в худшую сторону.

Впрочем, порой – и с этим не поспоришь – Анна все же расстраивает ее. Например, летом после второго курса они с Анной и Христианским союзом едут на выходные в Оксфорд, на совместную конференцию Оксфордского университета и Христианского союза. Ночуют они в хостеле для студентов, а днем слушают студенческие доклады, прерываясь лишь на обеденные пикники в университетских парках. Анна с Селией садятся вместе, но все остальное время Анна болтает с другими – и теми, кто приехал с ними из Лондона, и со студентами из Оксфорда. Что, интересно, Анна им всем говорит? Ребята из Оксфорда даже более странные, чем лондонские, а это, по мнению Селии, еще умудриться надо. На пикнике Анна подсаживается к большой группе оксфордских девушек. Она и Селию к себе подзывает, но ничем не дает понять, что та ее лучшая подружка и занимает особое место в ее жизни. В тихой ярости Селия смотрит, как Анна говорит, смеется и предлагает всем сэндвичи с сыром. Словно Селия – одна из многих, словно они с Анной только что на этой конференции и познакомились.

Селия часто напоминает себе, что Анна ценит их дружбу, – Анна много раз это говорила и постоянно называет Селию лучшей подругой, и Селия тает от удовольствия. И тем не менее Селия тревожится. Иногда она ощущает, что привязанность Анны чересчур поверхностная, что она не делает особых различий между людьми. В характере Анны есть некая радость и открытость, которым Селия не доверяет. Каково это – быть Анной, она себе не представляет. Время от времени ей кажется, будто тоска и стремления сжигают ее изнутри.

Первые два курса на Рождество и на Пасху Селия ездит домой, в Питерборо, где потихоньку занимается и считает дни до начала семестра. Кэти теперь ей не досаждает – сестра притихла и уже не совершает странных выпадов. Селия без труда представляет себе, будто той вообще нет.

Лето таит больше неприятностей. Три месяца – это немало, если тебе предстоит просидеть их дома в компании родителей и сестры. После первого курса она проводит две недели у Анны в Корнуолле, после чего возвращается в Лондон и до начала семестра работает в пабе. Родителям Селия говорит, что ей надо часто ходить в столичную библиотеку, и те возражать не пытаются. Затея удается, вот только на работе она не сказать чтобы преуспевает.

– Ты помрешь, что ли, если улыбнешься? – распекает ее начальник. – Сдачу отдаешь с таким видом, будто тебе не терпится зарыть клиента где-нибудь под крыльцом.

Селия награждает его взглядом, в котором читается, что если уж ей выпало общаться с хамами и придурками, то, по крайней мере, выражение лица ей никто не навяжет. Бармен качает головой и выходит. На следующий год летом ей отвечают, что в сотрудниках бар не нуждается (а точнее, не нуждается в ней). Селия пробует устроиться официанткой, но тщетно, и в конце концов ей ничего не остается, как поехать домой.