Если Лев XIII призывает государство улучшить, согласно требованиям справедливости, условия существования бедных, то он делает это потому, что признает за государством задачу блюсти общее благо и заботиться о том, чтобы любая область общественной жизни, не исключая экономической, способствовала его прогрессу при уважении законной независимости каждого из них. Это, однако, не должно приводить к мысли, будто бы для Папы Льва XIII любое решение социального вопроса должно исходить от государства. Наоборот, он неоднократно настаивает на необходимости ограничивать вмешательство государства, подчеркивая его служебный характер, ибо отдельный человек, семья и общество ему предшествуют, и оно существует для охраны их прав, а не для того, чтобы эти права ущемлять^>37. Нельзя не отметить злободневности этих размышлений. К столь важной проблеме ограничений, присущих природе государства, нам еще придется вернуться. Между тем подчеркнутые моменты – естественно, далеко не единственные в энциклике – тесно связаны с продолжающимся развиваться социальным учением Церкви, а также со здравой концепцией частной собственности, труда, экономического процесса, реальности государства и прежде всего самого человека. О других проблемах будет сказано дальше, при анализе определенных аспектов современной действительности, однако надо учесть уже сейчас, что содержанием и в известном смысле путеводителем энциклики и всего социального учения Церкви является правильное понимание человеческой личности и ее уникальной ценности, поскольку «Человек – единственное на земле творение, которое Бог восхотел ради его самого»^>38. В нем Он запечатлел Свой образ и подобие (см. Быт 1, 26), пожаловав ему несравнимое достоинство, на чем неоднократно настаивает энциклика. В самом деле, помимо тех прав, какие человек приобретает собственным трудом, существуют права, которые не соответствуют никакому исполненному им делу, но которые проистекают из присущего ему достоинства человеческой личности.

12. Годовщину памяти Rerum novarum не стоило бы отмечать, если бы она прямо не была обращена к сегодняшнему дню. Уже своим содержанием этот документ побуждает к такому выводу, ибо представленный здесь исторический контекст и высказанные предположения оказались поразительно точными в свете дальнейшего развития.

Это особенно подтверждают события последних месяцев 1989-го и начала 90-х годов. Сами эти события и последовавшие за ними радикальные преобразования можно понять только лишь на фоне предшествовавших ситуаций, которые в известной степени стали конкретно осуществленным предсказанием Льва XIII и симптомами, все более тревожащими его преемников. В самом деле, Папа Лев XIII предвидел отрицательные последствия (со всеми их аспектами – политическими, социальными и экономическими) того общественного устройства, которое предлагал «социализм», представлявший тогда собой социальную философию и более или менее оформленное движение.

Нельзя не подивиться тому факту, что Папа начал с «социализма» критику тех подходов, какие предлагались для решения «рабочего вопроса», – когда тот еще не обозначился так, как это произошло позже в лице сильного и могущественного государства со всеми располагаемыми им ресурсами. И, однако, он дал точную оценку той опасности, какую таила для масс людей соблазнительная возможность решить – столь же просто, сколь и радикально – тогдашний рабочий вопрос. Точность этого диагноза видна особенно хорошо, если вдуматься, в каких страшно несправедливых условиях оказались тогда пролетарские массы стран, недавно начавших индустриализацию.