– Аристотель! Аристотеееель!, – орал в микрофон директор нефтеперабатывающего завода Констанце. Жемчужина на берегу Чёрного моря славилась не только пляжами, молодежными лагерями, но и внушительным объемом нефтяных сделок. Голос директора широко и громко разносился по всей территории предприятия, насквозь пропитанного резким едким запахом серы

– Аристотель, главный инженер, – скромно представился сухощавый мужчина, лет пятидесяти, с лёгкой улыбкой понимания. Видно было, что он привык к любопытным взглядам обывателей, впервые лицезревших редкого обладателя имени легендарного человека из далекой древности

Полвека особого отношения окружающих, искусно отточили черты лица, сформировав их аскетически-аристократическими, мудрыми, почище любого скульптора. Портрет дополнялся и украшался живыми умными глазами, искрящимися доброжелательностью и самоиронией.

Утро Констанцы – известного морского курорта, оказалось по уши завалено последствиями обильного ночного снегопада. Он был редким даже для Бухареста, находящегося много севернее.

Отяжелевший искрящийся снег склонил книзу бедные ветки деревьев, одел роскошные шапки на все разнокалиберные памятники, щедро завалил тротуары, вдоль которых уже неслись бурные потоки мутной талой воды.

Взгляд привлекла подержаная машина, быстро летящая по разбитой дороге. Из открытого водительского окна торчал торс мужчины в дубленке на голое тело. Голова с копной волос, развевавшихся ореолом, доставала почти до встречной полосы движения. Мужчина пристально, не отрываясь, смотрел на дорогу. Опасный трюк не прошёл даром. Раздался громкий треск сломанного зеркала встречной машины, и глаз горе-водителя был немедленно украшен внушительным кровоподтеком.

– Зачем он так высунулся из кабины?, – Володя Долгов, прилетевший из Удмуртии удостовериться, что в Румынии, действительно, перерабатывать нефть намного выгоднее, был полон недоумения