. Следующий отрывок из книги «Эпидемии» в качестве руководства к действию врача не теряет своего значения и в наши дни: «Надлежит подвергнуть исследованию тело: зрение, слух, обоняние, осязание, язык, соображение»[32]. Первые возможные визуальные признаки болезни, на которые, по мнению Гиппократа, врач должен был обращать внимание при встрече с больным, таковы: во-первых, цвет и вид лица пациента, во-вторых, поза больного, лежащего в своей постели, затем – движения его рук. Описание изменений черт лица больного, говорящих о приближении смерти, до сих пор именуемых «маской Гиппократа», представляет собой ярчайший пример осмысленной совокупности эмпирических наблюдений. Когда палец врача надавливает на припухлость, появляющуюся после лечения перелома, «опухоль на крайних частях отвердевает, и после надавливания пальцем краснота уничтожается, но скоро опять возвращается»; при отеках разного происхождения, «если ты надавишь пальцем в каком бы то ни было месте, ты там оставишь вдавление, и знак его – таков, как в тесте». При отсутствии термометра прикосновение к коже пациента помогало определить температуру его тела: так, в «Косских прогнозах» упоминаются больные, «не горячие при прикосновении». Наблюдая в прогностических и диагностических целях за испражнениями и выделениями больных, врач-гиппократик нюхал и при необходимости даже пробовал на вкус пот, кал, мочу, рвоту, мокроту, гной, а у женщин и вагинальные выделения. Перечень чувственных ощущений, к которым необходимо прибегать врачу в целях диагностики, дополняется в «Корпусе Гиппократа» упоминанием ума (νοῦς) или рассудка как способности к размышлению (λόγος). После всех возможных манипуляций врачу следовало обдумать и проанализировать результаты, полученные в ходе обследования, относясь к своим наблюдениям предельно критически: «Вот, сопоставляя эти как хорошие, так и дурные явления, должно делать предсказания, ибо таким образом всякий наилучше достигнет истины»[33].

Естественным ограничением возможностей синтеза клинической мысли для врачей-гиппократиков, конечно, являлось отсутствие целостной анатомо-физиологической системы. Самые детальные и внимательные наблюдения требовалось интерпретировать в соответствии с довольно туманными представлениями о невидимом внутреннем устройстве человеческого тела. Понятие относительности здоровья приводит к важной практической рекомендации: Гиппократ обосновывает необходимость учета состояния организма пациента при выборе лечения. Идея заключается в том, что врачебная ошибка тяжелее отражается на ослабленном болезнью пациенте, чем на организме, хорошо подготовленном к борьбе с недугом.

В «Корпусе Гиппократа» собраны описания большого количества диагностических признаков, не потерявших актуальности и для современного врача. Это обстоятельство, по нашему мнению, позволяет выявить фундаментальное отличие истории медицины от истории других естественных наук: факты свидетельствуют о значительной актуальности врачебного опыта протонаучного периода. В истории медицины следует очень осторожно применять логику скачкообразного развития, революций в познании – для нее в большей степени, чем, например, для физики, характерна преемственность знаний и опыта. Мы покажем это далее, разбирая вклад Платона и Аристотеля в формирование комплексной теоретико-практической системы Галена.

Врач-гиппократик был убежден в существовании законов природы, которые называл «необходимостью природы», однако порой смотрел на них с позиции детерминизма, а не телеологии: «…Когда же все это ничего не обнаруживает и природа добровольно не выпускает этого из своих рук, тогда медицина нашла пути необходимости, посредством которых природа вынуждена без ущерба раскрываться, через что людям, сведущим в искусстве, уже явным делается, что должно дальше делать»