АСЯ Что, съели?

НИНА Я ничего не вижу.

АСЯ Как это ты не видишь? Он же так низко летит… Вот – бочка! Бочку сделал.

РОЗА Какую бочку?

АСЯ Фигура высшего пилотажа.

РОЗА Не вижу.

АСЯ А вот – мертвая петля. А вы говорите, без головы!.. Да как же вы не видите? И без бинокля отлично видно! (Машет рукой.) Валерий!.. Господи, какое счастье!.. В следующий раз меня с собой возьмет… Будете хорошо себя вести, и вас возьмет. Я вас ему нахвалила.

РОЗА Спасибо, сестричка.

АСЯ Нина, ну что, видишь?

НИНА Пустое небо. Ни облачка. Дождя не будет.

Пауза.

АСЯ Всё, представление окончено. Не видите, и не нужно… Старыми стали, сестрички, старые слепые крольчихи… Слепые и глухие… Всё, уходите, не мешайте мне. (Машет рукой.) Валерий!

Нина и Роза возвращаются за стол.

РОЗА (Вздыхает.) Чудеса чуть позже начались.

НИНА А будут еще и чудеса?

РОЗА Не хочешь, не буду рассказывать.

НИНА Нет уж, будь любезна. Изопью эту горькую чашу до дна.

РОЗА (Грустно улыбается.) Ты прямо как Шекспир.

НИНА С тобой станешь Шекспиром.

РОЗА Что, рассказывать?

НИНА Рассказывай, рассказывай.

Пауза.

РОЗА А после того, как Петр исчез, где-нибудь через неделю, ко мне вернулись девичьи мечты.

НИНА А-а, такие чудеса?.. Это – уволь. Если хочешь, давай серьезно поговорим. Поговорить, как ты понимаешь, есть о чем. А глупостей, пожалуйста, хватит на сегодня. Я понимаю, день рождения, тебе хочется веселья, но я очень устала. Так что, пожалуйста…

РОЗА То, о чем я хотела тебе рассказать – серьезно. Более чем серьезно. (Пауза.) Я же целыми днями одна. Ася – не в счет. Ее, действительно, пора врачу показывать.

НИНА Вот, кстати. За что ты ее ненавидишь? Беззащитное создание, твоя младшая сестра…

РОЗА Я обожаю ее, но жить с ней, согласись, очень трудно. Она же навязывает себя…

НИНА А ты?

РОЗА А что я?

НИНА Проехали. (Пауза.) Ладно, давай. Ты что-то начала рассказывать про девичьи мечты. (Пауза.) Всё, не обижайся. Рассказывай.

РОЗА Да не буду я…

НИНА Давай, давай…

Пауза.

РОЗА Засмеешься – замолчу навсегда… Договорились?

НИНА Договорились.

Пауза.

РОЗА После того, как Петр исчез, где-то через неделю ко мне вернулись девичьи мечты. Мечты или грёзы, не знаю, как лучше… Май, белая сирень, просто шелковая, я играю на белом рояле, пою. У меня белое шелковое платье в тон белому роялю и белой сирени. Пою. Что-то трогательное. Не помню. Не знаю. Первый раз исполняю. На английском языке. Или на французском. Что-то трогательное. Я же, на самом деле ни петь, ни играть не умею, языков не знаю. Но в случае грёз это не имеет значения. Когда грёзы – и не то можно вообразить, согласись… Он. Срывает ветку сирени, подходит.

НИНА Кто?

РОЗА Не помню, не знаю. Я его не знаю. Лица не запомнила. Первый раз видела… Что-то благородное. Костюм роскошный, старомодный. Белая тройка, бабочка… Весь в белом… Зонт… Вот зонт, кажется, черный. Не помню. Мог быть и черным. Когда столько белого вокруг, черный как-то теряется… Подошел и спрашивает по-английски или по-французски, не помню: А что у вас там?.. Ничего себе вопросик, да? А что у вас там?.. Черт знает что можно подумать… Отвечаю вопросом на вопрос: Где, там?.. Он, кажется, немного смущен… как-то вспыхнул, смутился или расстроился. Смятение, одним словом. И я вся – смятение, дышу часто-часто, кажется, вот, сейчас сердце выскочит…. Что это? Любовь с первого взгляда. Та самая. Вот это – настоящая страсть! Вся горю!.. И тут он… Просто ледяной водой окатил: Да вы играете со мной. Тихо так, почти шепотом, но с нотками металла. Уже по-немецки. При таких оборотах без немецкого не обойтись… Что происходит? Точку ставит, прощается навсегда, безо всякой жалости: Да вы играете со мной! Очень жаль… Представляешь?.. Очень жаль… Холодно, жестко. И уходит. Не уходит – удаляется. Спина прямая, затылок высокий. Шествует… Лучше Левкина… Я почти что в обмороке. Виду стараюсь не подать, но, чувствую, плыву. В душе – пчелиный гул. Мысли как блохи, одна другой дурнее: не то платье, какой-то балдахин с рюшами, а не платье. Ног вообще не видно. Чувствую, нужно как-то его остановить, хочу крикнуть: Я с вами не играю, я на рояле играю… что-нибудь такое, с иронией, дескать, плакать не будем, не надейтесь, и присовокупить: Я, вообще-то, на рояле играю, вы же не рояль… что-нибудь в этом роде, с юморком, дескать, не очень-то и нужно… Дескать, я – девушка романтического склада, не какая-нибудь фря… Дескать, проходили мимо – проходите… А слезы подкатывают… А крикнуть обязательно нужно. Вопрос жизни и смерти, можно сказать… А слова забыла. (Пауза.) И вот мне уже кажется, что я опять актриса, идет спектакль, или фильм. Мюзикл. Я в заглавной роли. Моя реплика, а я ни слов не помню, ни языка, на котором нужно говорить, запуталась совсем. А он, какой-нибудь очень известный артист, известней Левкина раз в сто, от которого вообще жизнь зависит, потому что без него жить не имеет смысла… Удаляется, удаляется, тает, тает…. И вот я уже рыдаю. Слезы светлые, девичьи. Тысячу лет таких слез не было. Думала, уже не будет никогда… (Пауза.) И вот я уже молодая цыганка… представляю себе, будто я молодая цыганка, и почему-то жду морского офицера. Жду в белой сирени. Май. На нем белый китель. Напеваю что-то цыганское, легонько потрясаю бубном в такт…