Поэтому когда нигилизм постигается в пределах метафизики и возводится до уровня понятия, метафизическое мышление может коснуться только неподлинной стороны нигилизма, причем лишь так, что это неподлинное не постигается как таковое, но объясняется метафизически. Упущение избытия бытия как такового предстает в виде истолкования бытия как ценности. Бытие, отпущенное в ценность, выводится из сущего как такового как его условие.

Для метафизического мышления нигилизм (то есть когда само бытие отсутствует) постоянно означает только одно: отсутствует сущее как таковое. Поэтому метафизика сама закрывает себе путь к постижению сущности нигилизма.Поскольку метафизика в зависимости от обстоятельств ставит на рассмотрение вопрос о признании или отрицании сущего как такового и возможность первого и последнего видит в соответствующем объяснении сущего из присущего ему основания, она неожиданно для себя ошибается в том, что, отдавая предпочтение вопросу о сущем как таковом, уже избывает само бытие и, избывая его, оставляет мышление метафизики в пределах метафизического способа мышления, выражающегося в том, что это отсутствие и избытие упускаются из виду и само это упущение обходится стороной. Поскольку по своей сущности это мышление, исторически сложившееся как метафизика, принадлежит бытию, поскольку оно мыслит из несокрытости сущего как такового, неподлинное нигилизма тоже определяется из самого бытия.

Неподлинный нигилизм представляет собой то неподлинное, что есть в сущности нигилизма, поскольку он как раз совершает и завершает подлинное. В сущностном единстве нигилизма присутствует различие. Неподлинное нигилизма не выпадает из его сущности. В этом проявляется то, что не-сущность принадлежит сущности. Можно было бы сказать, что выявленное отношение неподлинного к подлинному в нигилизме представляет собой особый случай общепризнанной связи между сущностью и несущностью, так что упомянутое отношение можно рассматривать просто как пример этой связи. Однако формула «не-сущность принадлежит сущности» не является формально всеобщим высказыванием онтологии о сущности, которая метафизически представлена как «сущесть» и нормативно явлена как «idea». В понятом на вербальном уровне (verbum) слове «сущность» («сутствие»), данная формула мыслит само бытие в том, как оно, бытие, есть. Но оно есть в «как» его избытия (отсутствия), которое как таковое укрывается в упомянутом упущении и так сохраняется. Однако само это упущение бытийствует в соответствии с сокрытостью несокрытости бытия в совершенном им ускользании. Поэтому мышление, которое, будучи метафизическим, представляет в способе упущения сущее как таковое, в такой же степени не приближается к этому упущению, в какой оно не в силах понять оставленность сущего как такового самим бытием.

Если сущность нигилизма мы осмысляем старым, испытанным способом, тогда мы мыслим его из самого бытия как его историю, как то, каким образом само бытие «есть» бытие. Однако бытийно-историческая сущность нигилизма не обнаруживает тех черт, которые обычно указывают на расхожее понимание «нигилизма»: имеется в виду нечто ниспровергающее и разрушающее, закат и распад. Сущность нигилизма не содержит ничего негативного в смысле чего-то деструктивного, что приходит в голову человека и сказывается в его поступках. Сущность нигилизма – вообще не дело человека, а дело самого бытия, но, правда, по одной этой причине она есть также дело человеческой сущности, и только в такой последовательности она оказывается и делом человека и, быть может, даже не каким-то одним делом среди прочих.