– Хороша она здесь, – прозвучал голос Тревора за спиной.

Мы резко обернулись. Он стоял, слегка пригнувшись, и сразу же схватил Кейт за голову и отбросил ближе к кровати. После чего пнул меня ногой в грудь. Я упал и ударился головой. Как только открыл глаза, увидел, что в меня летит подошва ботинка. Темнота.

Открыл глаза. Не знаю, сколько времени пробыл без сознания. К кровати была привязана Кейт. Тревор стоял в дверном проеме.

– Если ты ее хоть пальцем тронул, тебе пиздец! – завопил я.

– Он меня не трогал, – сквозь слезы сказала Кейт.

– Дамам нужно уступать, – прошептал Тревор и улыбнулся. – Так что ты первый ей что-нибудь сделаешь, малыш Кейн.

Я не был даже привязан, просто лежал в углу. Тревор взял камеру и начал снимать. Все меня подгонял. Я начал шарить глазами по комнате в поисках того, что может мне помочь. Все приходилось делать очень медленно. Медленно вставать. Поворачиваться. Напротив стола с телевизором стоял комод, на котором лежали инструменты, среди которых было то, что мне приглянулось. Молоток. Хотелось схватить его по дороге к кровати. Но этот больной ублюдок находился очень близко к комоду. У меня был один шанс. В шаге от молотка я резко ускорился, чтобы дотянуться до инструмента. Схватив его, со всей силы ударил Тревора по бедру. Был слышен хруст. Я побежал к Кейт. Начал ее развязывать. Развязал.

Мы побежали к выходу. Сестра была впереди. Как только я перепрыгнул Тревора, он схватил меня за ногу, и я упал. Молоток был еще в моих руках. Размахнувшись, острую часть вонзил ему в руку. Он вскрикнул и схватился за нее. Затем резким движением выбил оружие из моих рук. Своими ручищами начал подтягивать меня к себе. В меня полетели удары. Пытался отбиваться, но все попытки тщетны. В какой-то момент он резко взглянул наверх. И в этот же миг мой молоток, вдребезги разбив линзы его очков, угодил ему в глаз. Это была Кейт. Спасла меня. Тревор заорал. Я встал на ноги и ударил его по лицу, положив на лопатки. Коленом надавил на солнечное сплетение. Начал добивать его молотком, целясь в виски, и при этом говорил:

– Не смей (удар) трогать (удар) мою (удар) сестру. – Я сделал небольшую передышку и добавил: – И особенно меня.

После того как я это сказал, нанес удар такой силы, что выбил ему глаз. Тревор уже был к тому моменту без сознания. Я отошел от тела.

Кейт побежала в кабинет Джанет и вызвала полицию. Мы встретились перед выходом из приюта. Она сказала, где была и кому позвонила. Мы распахнули двери приюта и побежали. Но у входа уже стояла Джанет. На ее лице отчетливо читались непонимание и удивление. Мы не тормозили. Когда она захотела нас схватить, я пригрозил ей молотком, чтоб она не подходила.

Джанет пожалела, что не устроила перекличку в начале прогулки. У приюта стояли три полицейские машины. Полицейские сразу узнали владельца приюта. Надев на нее наручники и усадив в машину, ее увезли.

Мне вопросов не задавали особо. После просмотра того, что было на тех кассетах, вопросов не было вообще ни у кого. Как выяснилось позже, государство перестало финансировать приют Джанет из-за того, что деньги шли не на детей, а на ее прихоти. Она была вынуждена как-то кормить своих сирот и при этом заработать себе на развлечения. Это был странный способ выйти из подобной ситуации, но Джанет знала, что на детской порнографии можно неплохо подняться. С учетом того, что в приюте точно никто искать не будет. Неплохая схема.

После этого инцидента правительство самостоятельно занялась подбором семей для каждого ребенка. Мы с Кейт были неразлучны, и потому нас решили пристроить вместе. Новая семья жила практически в центре Лондона. Отвезли нас туда на полицейской машине. Привезли прямо к порогу нового дома. На крыльце двухэтажного дома стояла супружеская пара лет пятидесяти. Полицейский, который всю дорогу с нами разговаривал и по-разному пытался отвлечь от последних событий, сказал: