Просто стою под горячей водой, трогаю пальцами уже заживший шрам на левом бедре. Интересно, что будет, если я снова решусь на побег? Здесь не получится, нужно в город, туда, где люди.

Но как только я успела об этом подумать, послышался шум, створки душевой распахнулись, повеяло холодом. Хотела обернуться, но не стала, так ко мне мог зайти лишь один обитатель этого дома – Саид.

Взгляд прожигает между лопаток, надо бы обернуться, но видеть его не хочу. Он ведь не станет ко мне приставать? Трахать живой труп, так-то, сомнительное удовольствие, но, если он это сделает, сука, я ему вены перегрызу зубами.

–Через два часа выезжаем, соберешься, за тобой придут.

Обернулась, но мужчина уже громко хлопнул дверью.

Не понимаю, зачем я вообще ему нужна, еще куда-то везти… Если отец должен денег, то логичнее было просто где-то меня запереть, кормить водой и хлебом. Как в триллерах, присылать отрубленные части тела как напоминание о долге. Бред, конечно, что только ни придумаю после болезни.

Укуталась в банный халат, вышла. На кровати в комнате лежали вещи, а еще фен. Вот это роскошь, раньше его не было. На полу черные демисезонные ботинки на шнуровке, новые, моего размера. Еще нижнее белье, плотные колготки, длинное трикотажное платье с воротом, платок и пальто, все черное.

Странно все.

Долго сидела рядом с вещами, просто рассматривая их. Кстати, недешевые тряпки, даже могу сказать, в каком бутике города их покупали. Жукова Катька в таком одевается, хвасталась, что там шмотки прямиком из Европы. Ник крутил у виска, когда она так пафосно об этом рассказывала, выворачивая кофту и показывая нашивку фирмы.

Дотянулась до розетки, включила фен, начала сушить волосы, продолжая вспоминать свою прошлую жизнь. Ника, нашу тусовку, учебу – мне так легко все давалось, казалось, что так будет всегда и ничто не омрачит беззаботной жизни.

Отец подарил мне на двадцать два года весной белый «порше», я чуть не описалась от радости, ведь на права сдала два года назад и так хотела иметь свою «малышку».

–Ты еще не готова?

Юсуф забрал из моих рук фен, выключил его.

–Времени мало, у нас долгий путь.

–Куда? – спрашиваю еле слышно, хрипя, от этого больно скребет в горле.

–Одевайся.

Невысокий щуплый старик с морщинистым лицом смотрит строго, он сам уже собран, говорит с акцентом, показывает на одежду.

–И лучше не задавай вопросы, молчи и смотри в пол.

Как интересно. Но это точно не мой вариант.

Трогаю шею, понимая, что молчать мне точно придется, чтобы не напрягать связки. Юсуф ждет, я лишь поджимаю губы.

–Десять минут, или придется ехать в халате.

Мужчина оставил меня одну, ничего не оставалось, как начать одеваться. Белье оказалось как раз, а вот платье и пальто велики, хотя размер был мой. Волосы было нечем собрать, слабость накатывала, как и тошнота, хотела лечь, снова заснуть, как было все эти дни.

Не стала шнуровать ботинки, просто спрятала шнурки внутрь, встала, голова закружилась, проклятый вирус, он валит с ног хуже убийцы. Медленно спускаясь по лестнице, услышала голоса, говорили на чужом языке. Остановилась, прислушиваясь, в надежде понять хоть слово, но снова так ничего не смогла разобрать.

Бесит уже все это.

Впервые за несколько дней увидела Саида. Он был такой же, как и в первую нашу встречу, впечатления ничуть не изменились. Высокий, широкоплечий, злой, весь в черном, как его аура, недобрый взгляд, недовольный излом бровей, поджатые губы. Турок оглядел меня с ног до головы и остался еще больше чем-то недоволен. На моем лице, видимо, отразилось то же самое, я также не пребывала от него в восторге.