– Почему ты решила, что я что-то чувствую? – резче, чем обычно спросил он, что только подтвердило ее догадку, – для меня важно, чтобы ты научилась контролировать себя, а не занималась ненужным психоанализом. Причем очень скверно. Ладно. На сегодня пока достаточно. Вечером занятий не будет.

На этом он развернулся и вышел из комнаты.

Кесси сидела до сих пор обессиленная недавним своим эмоциональным всплеском, благодарная Максу за то, что он дал ей время отдохнуть и подумать. Но ее твердая уверенность, что у него в глубине тоже таится боль, все больше крепла в ней. Но девушка точно поняла, что вряд ли еще когда-либо решиться спросить его об этом, потому что перед уходом Макса ясно увидела в его глазах желание придушить ее.

С того поворотного дня у Кесси как будто все, чему ее учили до этого и бестолку, стало получаться все лучше и лучше. Даже Макс, пусть и не хвалил ее в открытую, но теперь в ее адрес у него все чаще было просто молчание вместо гневных и резких окриков.

Ее уверенность в себе росла с каждым днем. На фоне тяжелых тренировок и учебы, Кесси неожиданно для самой себя однажды она ощутила необходимость бывать где-то уединенно, чтобы никто не мог потревожить ее. Поэтому она попросила у Макса разрешения спать у себя в коморке, в которую поставили кровать, вешалку и стул. Больше туда ничего не поместилось, но ей и не нужно было. Все ее вещи были в его комнате, где он с ворчанием выделил немного места. Но парень все равно имел свободный доступ в любой момент в ее уединенное убежище, чем пользовался сейчас крайне редко.

Кесси давно вставала сама очень рано, быстро одевалась и к назначенному времени уже ждала, когда ее позовет Макс. Теперь она достаточно свободно перемещалась между комнатами, где проходили ее занятия, а с разрешения могла делать это без чьего-либо сопровождения. И вот однажды ее особенно похвалили по какому-то предмету на занятиях, и так как Макс внимательно следил за успехами и неудачами, а потому требовал всех давать ему подробный отчет, Кесси решила сама похвастаться ему. И на радостях влетела к в комнату, совершенно забыв постучаться. Когда она уже ворвалась, сама обескураженная в понимании и осознании своей наглости, то растерянно замерла у порога, боясь подать голос. Но почти сразу девушка увидела, что Макс стоит спиной к ней, обнаженный по пояс и разговаривает по телефону. А у нее от этого зрелища внезапно перехватило дыхание. Она не могла оторвать от него взгляд. Его тело было мускулистым и накаченным, было видно, что парень тоже занимается и прошел школу не хуже той, которой подвергал ее. Кесси невольно залюбовалась красотой его тела.

–Ах, – тихо выдохнула девушка, не смея даже дышать или двигаться, чтобы не выдать себя. Она только в этот момент поняла, что несмотря на то, что живет рядом с ним так долго, видит его таким обнаженным хотя бы по пояс в первый раз. Она не хотела выдать свое присутствие и еле дышала, внимательно разглядывая Макса. Присмотревшись, Кесси вдруг заметила на его спине четкие следы двух пулевых ранений: Оба, видимо, сквозные в правое легкое, а когда он в разговоре повернулся боком, расхаживая по комнате, то заметила и третье – практически в сантиметре от сердца.

Макс же увлеченно беседовал по телефону и не слышал, что она вошла, а Кесси стояла тихо-тихо. И вдруг девушка, сама себе не отдавая отчет, стала как в замедленном кино приближаться к нему со спины. Мужчина тем временем встал лицом к окну и флиртовал с собеседницей.

Кесси столько раз стреляла по мишеням, столько раз разряжала разные виды оружия в движимые и недвижимые цели, но еще ни разу не стреляла в человека. И не хотела этого, но увидев то, как раскурочивает пуля плоть, как уродует красивое тело, она не могла удержаться от желания потрогать рубец. Кесси как в трансе медленно и тихо подошла к Максу, и ее рука непроизвольно потянулась к его спине, но не успела она коснуться его кожи, как уже лежала спиной на полу, а над ней нависал Макс с перекошенным от ярости лицом, приставив пистолет к ее голове.