Он напрягся.

 - Тон сбавь – прорычал, подавшись вперед. Сделал знак рукой, заставляя меня повернуться.

 Прикрыв глаза, сгорая от стыда за собственный позор, я повернулась к нему спиной.

 - Расставь ноги, - раздалось его требовательное. -  Шире.

 Я попыталась сделать, как он говорит, но стоять на каблуках, с широко расставленными ногами  - сложная задача.

 - Обопрись руками о стену. Вот так, - протянул довольно, когда я выполнила приказ.

 А затем настала тишина. Неуютная, срывающая маски с без того обнаженного тела. Сейчас он не на кожу мою смотрел, не на мою наготу. Он в душу пробирался. Заглядывал в самые потайные уголки, и мне было не по себе от этого. Я не выдержала, проронила сиплое:

 - Что…

 - Заткнись, - рычание в ответ. - Будешь говорить, когда я разрешу.

 Я стояла на каблуках, без единого клочка одежды. Мои руки упирались в стену высоко над головой. Мне было страшно. И в то же время, это ожидание… оно творило странные вещи с моим телом.  Моя кожа изменилась. Она будто стала гиперчувствительной. Я ощущала малейшие изменения – прохладное дуновение ветерка из открытого окна в коридоре. Я  чувствовала даже,  как на меня садились пылинки. И, черт возьми, от них мурашки бежали по коже.

 Я услышала его шаги. Замерла в ожидании. А потом вдруг его пальцы коснулись моих бедер. Он мазнул по ним, небрежно, но это движение заставило задохнуться от страха и желания. Это было чем-то невообразимым. Я не могла поверить, что можно ощущать эти два чувства одновременно – ненависть и жажду, стыд и похоть.

 Батур провел ладонью по моей спине,  поглаживая. Затем надавил на поясницу, заставив прогнуться и сильней выпятить попу. А потом я почувствовала жар. Сначала не поверила, хотела обернуться, но обжигающая боль на ягодице заставила меня застыть.

 - Стой, бл*ть, и не двигайся, - прорычал. А потом, снова сделав, глубокую затяжку, и выдохнул сигаретный дым прямо на мое лоно.

 Ноги стали ватными, задрожали, а низ живота заполнило тягучим желанием. Когда он выдохнул дым во второй раз, я слегка подалась навстречу, рефлекторно, требуя еще. В голове был полный хаос. Я не понимала, что делаю, но я дико хотела повторения. И он давал еще. Снова и снова он окатывает мое лоно дымом, заставляя сходить с ума.

 - Поласкай себя – неожиданно и рвано. Его хриплый, сорванный голос, будто приказ, обязательный к исполнению.

 Убираю одну руку от стены, смотрю на нее – дрожит.  Веду вниз по животу, касаюсь клитора. А он снова окатывает дымом, заставляя дрожать от желания. 

 - Повернись.

 Выполняю команду  и едва не задыхаюсь от того что вижу. Он в кресле, в нескольких сантиметрах от меня. Его брюки расстёгнуты, а из распахнутой ширинки торчит эрегированный член. Между его губ зажата сигарета, и он смотрит на меня одурманенным взглядом.

 - Поласкай себя, или его. Я даю тебе выбор, зверушка…

 В затуманенном разуме вспыхивает злость. Я не хочу, чтобы он так называл меня.

 - Так вот, кто я теперь для тебя…

 Уголок его наглых губ медленно ползет вверх.

 - Ты  - моя новая игрушка, - его рука обхватывает ствол, скользит вверх-вниз. Я стою и пялюсь будто завороженная, чувствуя, как рот наполняется слюной. И в то же время ругаю себя за то, что позволила думать о нем в этом направлении.

 - А прошлая где? – намекаю на Марину. Не знаю, почему это вообще меня интересует.

 Улыбка тут же слетает с его губ. Он снова зол.

 - Я продал ее. Шл*хам дорога в ад. А теперь тр*хни себя, а я посмотрю…

 Он извращенец. Новость о Марине немного отрезвляет меня. Я не хочу этого, но делаю, как он велит. Я боюсь его. Касаюсь пальцами лона, кружу пальцем над клитором, пытаясь поймать волну, отстраниться. Но не выходит. Страх пересиливает, и мое тело никак не расслабится.