Оборотень открыл дверь, пуская меня вперед. Она захлопнулась позади с громким щелчком, отрезав меня от всего остального мира.

«Ну вот и все. Теперь он может делать со мной что захочет, и никто меня не защитит», — ужаснулась я осознанию.

Тут не было ничего чем можно защититься. Пустая вешалка, прибитая к стене, да большой зеркальный трельяж.

— Хочешь осмотреть дом? — спросил оборотень.

— Нет.

Это место чужое и холодное. И у меня действительно не было ни малейшего желания бродить тут. Это только официально человеческие жены оборотней имеют такие же права, как и чистокровные самки. На деле мы не более чем дорогие игрушки.

Холл погрузился в тишину. С минуту или две Хардов стоял рядом, лишь наблюдая за тем, как я рассматриваю носки собственных туфель.

— А говорила, что не умеешь молчать, — мужчина хмыкнул и положил руки мне на плечи. — Что ж, очевидно, когда говорили, что воспитанницы академии не имеют своего мнения и только выполняют приказы, это была правда…

Я буквально задохнулась от обиды и негодования. Так вот зачем он меня взял?! Хотел, чтобы я развлекала его пререканиями?!

Оборотень вдруг резко развернул меня к себе лицом.

— … Любишь выполнять приказы? — вдруг мрачно усмехнулся он.

— Обожаю, — хмуро ответила я, — вот только руки кривые, да и сама я не такая умная, как вы, так что исполнять в точности не обещаю — вечно что-нибудь путаю.

Хватка оборотня на моих плечах усилилась. Взгляд стал пристальнее, словно прожигал насквозь. Вот теперь он точно прикажет какую-нибудь гадость или что-нибудь сам сделает. По коже пробежал мороз.

Святая республика! Вот правда, лучше бы я действительно умела молчать.

Господин Хардов приподнял указательным пальцем мой подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза.

— А если я скажу, что не люблю глупых?

— В таком случае, вы не там искали невесту, — попыталась отвернуться, но он не дал. Пришлось пояснить свою мысль. — В Академии учатся три года. Умные быстро схватывают правила игры и находят покровителей еще до выпуска.

Я даже не попыталась скрыть горечь в своих словах. Впрочем, перед кем я распинаюсь? Наверняка этот оборотень, кем бы он ни был, знает всю систему изнутри. Самые влиятельные из оборотней получают допуск в Академию в начале каждого учебного года, лично проверяют дела «новеньких», проводят приватные «собеседования».

Если судить исходя из этого, то этот взявший меня в свой дом мужчина к элите не относится. Но это даже хорошо. Насколько я успела изучить их мир, чем более значимое положение занимает оборотень, тем безнаказаннее он себя чувствует. И тем более опасным и жестоким он является.

— А ты, значит, покровителя себе не искала?

В его голосе что-то изменилось. Он словно стал… теплее? Человечнее?

Вот только нельзя дать себе обмануться. Такие не способны на доброту и человечность. Для них есть только интересы республики и свои собственные. И по сути — это одно и то же.

— Что вы. Как и всякая прилежная воспитанница Академии, я засыпала и просыпалась только с одной мыслью: чтобы мой будущий муж меня нашел.

И мне даже удалось скрыть сарказм в голосе. По крайней мере, я на это надеялась.

Уголки губ мужчины дрогнули, словно он пытался скрыть улыбку.

— Может быть, тогда хотя бы спросишь, как меня зовут? Раз уж так ждала и мечтала.

— В академии учат, что задавать вопросы оборотням — признак дурного тона. Все, что посчитают необходимым, они сообщат сами.

Я пожала плечами. Если он надеялся на светскую беседу, явно выбрал не ту девушку. Мне все равно, как его зовут. Он нахмурился, но все-таки представился сам:

— Азарий Хардов. Можно обращаться просто по имени — Азар.