Двух провозвестников имел тогда Сын: одного – горе, другого – долу. Светлая звезда провозглашала Его горе, Иоанн проповедовал о Нем долу; поэтому два было провозвестника: один здесь, земной, другой там, небесный. Горний указывал на то естество Сына, которое от Божия величества, а дольний – на то, которое от человечества. Великое чудо! Они были провозвестниками и Его Божества, и Его человечества. Если бы почел кто Его сыном земли, то светлая звезда показывала, что Он – Небесный. А если бы признал кто Его только духовным, то Иоанн показывал, что Он имеет и плоть.

Во святом храме принял Его на руки свои Симеон и воспел Ему: «Пришел Ты, Премилосердный, помиловав старость мою, и с миром слагаешь кости мои во гроб. Тобою и воскресну я из гроба, и войду в рай». Заключила Его Анна в объятия свои, к устам Его приложила уста свои. И в уста ее вселился Дух, как некогда безмолвствовавшему Исаие отверз уста прикоснувшийся к ним уголь. Горя духом, излившимся в уста ее, воспела Анна: «Сын Царства и Сын уничижения! Ты, Который слышишь и безмолвствуешь, и видишь и невидим, всеведущ и сокровен, Бог и Сын Человеческий, хвала Твоему имени!»

Услышали о Нем и неплодные и поспешили со своими дарами. Волхвы пришли со своими сокровищами, неплодные – с дарами, и в жилище убогих вдруг много стало даров и сокровищ. Как бы после долгой разлуки воскликнула неплодная: «Кто дал мне, Блаженная, увидеть Младенца Твоего, наполняющего Собою небо и землю? Благословен Плод Твой, Которым произращен грозд от бесплодной лозы!» Пришел и Захария, отверз святые уста свои и воскликнул: «Где Тот Царь, провозвестить Которого родился у меня глас? Приветствую Тебя, Сын Царя, Тебе вручается и наше священство». Приступил со своими родителями и Иоанн и поклонился Сыну. И Сын на лицо его излил свет Божества Своего, но Иоанн не взыгрался, как в материнском чреве. Какое чудо: здесь поклоняется, там играет от радости! А презренная лисица – Ирод, надмевавшийся собой, как лев, и покоившийся в логовище своем, вдруг возопил, как скоро услышал глас Льва, Который, по Писанию, пришел воссесть на Царском Своем Престоле. Однако же слышит эта лисица, что Лев еще юн и питается молоком, и острит зубы свои лисица, пока Он в младенчестве. Хочет лисица расставить сети Льву и умертвить Его, пока не укрепился Он в силах и не истребил ее дыханием уст Своих.

Вся тварь стала как бы едиными устами и возвещает о Нем. Возвещают волхвы, принося дары, и неплодные, принося детей своих. Светлая звезда провозглашает в воздухе: «Вот Сын Царя!» Отверзаются небеса, ликуют воды, голубь возглашает хвалебную песнь, глас Отца сильнее грома вещает: «Это Возлюбленный Мой!» Возвещают ангелы, и воспевают дети: «Осанна!» Эти гласы взывали горе и долу, и провозвещали, и проповедовали о Сыне, но и при звуках громов сон не оставил Сиона; возмутился, вознегодовал, восстал Сион и умертвил Сына за то, что Он разбудил его.

Великое торжество было в Вифлееме при Рождении Сына; сошли с небес и славословили там ангелы, и глас их раздавался как гром. На хвалебные их песнопения собрались даже бессловесные и славили Сына. Благословен Младенец Сей, обновляющий юность Адама и Евы!

Пришли и пастыри и принесли лучшие дары от стад своих – сладкое молоко, чистое мясо и благолепную хвалу. Иосифу – мяса, Марии – молоко, Сыну – славословие. И выпоенного молоком агнца принесли они в дар пасхальному Агнцу, первородного – Первородному, жертвенного – Жертве, прообразовательного агнца – Агнцу истинному. Какое восхитительное зрелище: агнец приносится в дар Агнцу! Радостен был глас агнца, принесенного в дар Первородному. Он славословил Того Агнца, Который пришел и освободил овнов и волов от жертвенного заклания; принес Агнца пасхального, и учредилась Пасха Сына.