При всем разнообразии художественных стилей и различиях в отношении к американской общественной жизни романтики, и каждый по-своему, обращались к критике отталкивающих, античеловеческих сторон буржуазного миропорядка, утвердившегося в результате победы американской революции. Антибуржуазность американских романтиков, далеко не всегда осознаваемая ими так, как теперь ощущаем ее мы, проявлялась в разных социально-исторических условиях по-разному.

Купер и Эдгар По, Ирвинг и Мелвилл, Торо и Эмерсон – как несхожи эти писатели, как подчас противоположны их взгляды на многие вопросы жизни, встававшие перед американцами в первой половине XIX в. Как непохожи их герои – благородный Кожаный Чулок и последний полусумасшедший владелец дома Эшеров, патриархальный и чудаковатый Никербокер и одержимый идеей возмездия Ахав, лесной философ Торо и блестящая плеяда «представителей человечества» Эмерсона.

Но есть одна черта – основополагающая для каждого из этих писателей, которая обязывает рассматривать их произведения как явления одного историко-литературного ряда, одного литературно-художественного направления. Это романтический протест против капиталистической Америки, «идеализация отрицания буржуазного образа жизни»[23], как называл Г.В. Плеханов искусство романтизма.

Американская буржуазная критика не склонна объединять творчество этих писателей по такой линии. Написано немало книг и статей, в которых американские и английские литературоведы выискивают общность этих писателей в их религиозно-христианском мировоззрении[24], в различных фрейдистских комплексах, к которым якобы были особенно склонны романтики[25]; «новая критика» находит сходство формально-художественных приемов в книгах американских писателей первой половины XIX в., а европейские и американские компаративисты немало потрудились, чтобы проследить общие литературные истоки и влияние английского, французского и немецкого романтизма на романтиков американских.

Споры по поводу американского романтизма продолжаются уже более столетия. Наряду с попытками, большей частью несостоятельными, сгруппировать писателей-романтиков по определенным признакам – хронологическим, географическим, тематическим, жанровым, стилевым, религиозным, психологическим и многим другим – существует также мнение, что американский романтизм не был единым направлением в литературе США.

Ленинградский исследователь Ю.В. Ковалев в своей интересной работе «Герман Мелвилл и некоторые проблемы американского романтизма», отмечая социальный протест американских романтиков против явлений, порожденных одной и той же общественной системой, одной и той же действительностью, главный акцент делает на разнородности творчества этих писателей: «Невозможно сочетать в рамках единой философско-эстетической системы новеллы Ирвинга, романы и повести Готорна, рассказы Эдгара По, стихи Уиттьера, куперовского “Кожаного Чулка” и, скажем, “Моби Дика” Мелвилла… По-видимому, следует признать, что в американском романтизме не было методологического – социально-философского и эстетического единства»[26].

Утверждение о художественном своеобразии Ирвинга, Готорна, По, Уиттьера, Купера и Мелвилла бесспорно. Не менее отличны друг от друга и английские или французские романтики. Трудно представить более непохожие художественные натуры, чем Байрон и Шелли. И тем не менее очень многое сближает этих революционных романтиков, включая их философско-эстетическое миросозерцание. Купер и Мелвилл, По и Готорн различны как все большие писатели, значительные именно своей неповторимостью. И все же их творчество позволяет говорить об общих романтических чертах американской литературы XIX в.