Ау! Друзья-знакомые! Ау!
Не забывайте матушку-Москву
УМИРАЮЩИЙ АДОНИС
Я – Адонис
Я хромаю и кровь течет из бедра
Я корчусь – червяк на ладони
Не отворачивайся Природа будь добра
Я – сын твой Адонис
Меня погубила дура из бара
Обступили какие-то хмуро и серо
Я падаю – мне не дожить до утра
Мне дурно
Вот приближается рокот мотора
Меня освещает белая фара
– Как твое имя парень?
– Адонис
«Адонис? Латыш наверно или эстонец»
Я – Адонис
Я совсем из другого мира
Там апельсины роняет Флора
Там ожидает меня Венера
И о несчастье узнает скоро
Дикие вепри
Бродят на Кипре…
– Ах ты бедняжка!
«Понял! он – итальяшка»
Я – Адонис!
Я чужой этим улицам и магазинам
Я чужой этим людям и трезвым и пьяным
Поездам телевизорам телефонам
Сигаретам газетам рассветам туманам
«Нет
Скорей
Это
Еврей»
Я – Адонис
Я сквозь дебри за вепрем бежал и дрожал
Меня ветки за пятки хватали пытали
Меня били! любили! хотели! потели!
Я любезен богине Венере
Я не здесь! Я не ваш! Я не верю!
– Сумасшедший ясно
– Но откуда он?
– Неизвестно
Я – Адонис
ГЛАВТИТАН
Сизиф толкал вагоны в гору
Атлант держал свою контору
Когда он поводил плечами
Машинки яростней стучали
Гул проходил по коридору
У Прометея ныла печень
Он был болезнью озабочен
Не радовали даже ляжки
Слоноподобной дуры Нюшки
Шурупы мучили Тантала
Ему шурупов не хватало
Он нервничал – и снились трупы
В зубах зажавшие шурупы
Так жили мрачные титаны
Катились под гору вагоны
По коридорам шлялись люди
Шурупов не было на складе
Не вспоминалось даже детство
И было некуда податься
Атланта стукнула кондрашка
Тантала увезли в дурдом
А Прометея – неотложка —
Ушла к другому дура Нюшка
И лишь Сизиф свои вагоны
Толкал и двигал на подъем!
ЗЕВС ВО ГНЕВЕ
За столиком расположив
Свое вместительное тело
Пил в ресторане у вокзала
Античная мускулатура
Костюм буграми распирала
Официантка подавала
И Зевс глядел на это хмуро
Сидел сидел – и вдруг из головы
Родил сердитую Афину
Я видел страшную картину
Как развернулся этот боров
Как бил он всех: милиционеров
Официантов и швейцаров
И доброхотов всех размеров
Он так работал кулаками
Как будто молнии сверкали…
Военный прислонился к стенке
Официант – лицо в солянке
Милиционер ползет в сторонку
Швейцар схватился за мошонку…
Какой-то пьяный мужичонка
Икал и ойкал от восторга
А местная пьянчужка Шурка
Кричала: Глянь-ка глянь-ка Ирка!
Глядели все: котлеты куры
глядели с потолка амуры
Со стен цветы и помидоры
Портреты надписи узоры…
От жара тучен и багров
Следил за битвой повар-шеф
– Ну кто еще? – спросил Юпитер
– Не горячись постой приятель —
О фартук руку повар вытер
И в зале будто свистнул ветер…
И только брови сдвинул Брежнев
Что громовержец был повержен
Ведь был он бог и древний грек —
Простой советский человек
ДИОНИС
Накануне праздника Сбора Картофеля
На главной улице Города
Привлекая всеобщее внимание
Появился смуглый юноша
В венке из виноградных листьев
Мальчишки бегут глядеть. Женщины
Становятся на цыпочки. Кто-то
Выронил сверток. Резко
Тормозит голубой автобус
– Смотрите смотрите! артисты
И верно – по улице имени
Великого Основателя
Двигается процессия
Вида непристойного и дикого
Ухмыляются рогатые бородатые
Щеки и носы раскрашены свеклой
Груди и зады едва прикрыты
Беспокойно – что они изображают?
И зачем их так ужасно гримируют?
Там какие-то растерзанные бабы
На осле везут лысого пьянчужку
И выплясывают и вопят в небо
Алое от флагов и полотнищ
– Эвоэ! Эвоэ!
Что-то в Городе заметно изменилось
Люди побежали в магазины
И как будто грянули с двух сторон вразнобой
Духовые оркестры
У прилавка винного отдела
Напирают – чуть не дымятся
За стеклом – две продавщицы
Тычут им серебро и бумажки
А они в ответ суют бутылки
Без конца – серебро и бумажки
Без конца – зеленые бутылки