Страшно быстрая. Страшно быстро откуда-то прилетела и страшно быстро куда-то побежала.
Такая насекомая.
Сама небольшая, рябенькая, ножки, как волоски.
Где там мышцы-то? Но помчалась будь здоров.
Я за папку.
Она под папку.
Я за обложку, она между страницами.
С усами и лапами.
А вид довоенного истребителя, присевшего на хвост.
Помчалась между страниц, все перелистала, может, все и прочла – с ее-то скоростью.
Папку поднял, она уже мчится в другую стопку бумаг, все подсунутые мной карандаши обегает, ныряет в пачку, промчалась по всем страницам, выскочила такая жутко быстрая насекомая, разогналась еще быстрей и страшно быстро улетела.
А чего ей задерживаться?
Тексты все были старые.
Я бы тоже улетел.
Встретились два таракана. Один из них был интеллигентом, а второй просто спросил:
– Как вы относитесь к большому спорту?
– Большой спорт прекрасен. Прекрасно желание побеждать любого, колоть, забивать. И нет большей радости, чем убедиться, что другой сломлен. Я это понимаю, но это не для меня. Шахмат я боюсь, потому что там обязательно унижают другого. Ему доказывают, что он слабее, и просят не раздражаться. Видимо, это прекрасно, но не для меня.
И они поползли дальше, преодолевая водопроводную трубу.
– И, вы знаете, я любуюсь лицами чемпионов, хотя они получаются несколько мрачноваты. По мне, пусть не такие уж чемпионы, пусть подобрее, и из дам, повеселее и, простите, поженственнее. Чтоб не такая тяга преодолевать себя и партнера, она же когда-нибудь станет женой.
Они остановились у газовой колонки. Вокруг разливалась приятная теплота.
– Я не против карьеры даже в спорте. Но спорт ради карьеры?.. Простите. Приятно увидеться и поговорить с Мохаммедом Али, но жить под его руководством?!
В это время вспыхнул свет. Они помчались. Один успел нырнуть в щель.
– Куда же вы, а я?..
– Не сочтите предательством, вас опрыскали. Может быть, большой спорт – это плохо. Но элементарная физическая подготовка… Особенно для интеллигенции…
Я вам хочу рассказать историю про попугая. У одного знаменитого профессора украли все. Обокрали в общем. В том числе украли и этого самого… ну… попугая. Да… Он заявил в милицию. Милиция искала… И вдруг попала на малину, где было много из вещей, в том числе и клетка с этим… самым… ну…
– Попугаем.
– Да!.. Но вещи нашли, а этот, ну в клетке…
– Попугай.
– Да. Он совершенно жутко… ну…
– Летал?
– Нет.
– Кричал?
– Нет… Выражался… Ну… он там наслушался. И профессор вещи обратно принял, а отказался взять этого самого…
– Попугая?
– Да, магазин тоже принять отказался, там дети посещают. Домой все взять отказались, и милиция знаете что сделала… Ну…
– Застрелила?
– Нет.
– Съела?
– Нет… Ну, выпустила… И теперь сверху над городом время от времени с неба несется мат… На весь… Ну… город и на все начальство… конкретно, с фамилиями… участками… к матери там и на… ну… Посланные истребители вернулись ни с чем. Вот… А потом слышали: «Пролетая над Череповцом, посылаю всех к такой-то матери…»
И что самое страшное, ему – только пятьдесят лет!
Давайте копать!
Все мне говорят: не ищите легкую жизнь, но никто не объясняет, почему я должен искать тяжелую?! У каждого свое увлечение. Один марки коллекционирует, другой – монеты старинные. А я хочу современные. У меня свое. Хочет человек иметь много денег. Это же не преступление, это увлечение. Так ведь сейчас все зажали. У академиков мне оклад как раз нравится, но это труды какие-то надо иметь, искрить, в дыму сидеть, червей скрещивать. Как у них там: сначала – кандидат, потом – доцент, потом – профессор. Пока тебе дадут этот оклад – позеленеешь. Им всем по сто лет. Абсурд!