– А что страшное случается в этот день? – спросила у зловредной сестры Дуняшка.

– Двенадцать сильнейших ведьм слетаются на шабаш и созывают на него упырей да всякую прочую нечисть, а тринадцатым и самым главным гостем на жуткий ведьмин шабаш появляется… сам сатана (!!!).

– А какой он сам из себя? – боязливо спросила Дуняшка.

– С виду – обыкновенный козёл, только сила в нём огромная и страшная.

«Кто же приснился мне этой ночью? Козёл или… сам сатана?!! – в ужасе подумала Дуняшка.

Резкий звонок в дверь вывел меня из транса, в котором я бездумно дрейфовал, наблюдая случайно выстраивающиеся передо мною картины из снов и яви то одного, то другого человека. Последняя такая картина выстраивалась из сна и яви какой-то малолетки, напуганной видом козла в ночь под ведьмин день.

«Сколько глупых предрассудков захламляет головы обывателей, не умеющих распознать крупицу истины в куче разных никчёмностей! Что могут знать обыкновенные девчонки о секретах ведьминого дня?»

Я открыл дверь и впустил нежданного посетителя.

– Ну, здравствуй, Алевтина. Чем хочешь, чёрная ведьма, удивить меня в этот твой день?

– Какой же ты злой, Макарушка. Я, хоть и ведьма, да не чёрная. Тебе ли не знать того, что мы, ведьмы, цвета не имеем. Вот и я цвета не имею, а имею интерес к тебе, как к мужчине.

– Хочешь, чтобы я на тебе женился?

– Назову тебя сейчас дураком – обидишься.

– Шучу, моя подружка подколодная. Знаю, что ты «непоКАБЕЛИМА». И знаю, что тебе от меня нужно.

– Ты свою телепатию не включай, я ведь могу и заблокировать этот канал контакта. Лучше ответь на то, что успел заранее прочесть у меня в голове: будешь сопровождать меня на нашем мероприятии?

Алевтина эффектная женщина. Чертовски эффектная. Всякий сопровождающий её мужчина автоматически попадёт в ореол её дьявольской красоты (чем это не приманка для тех, кто не знает о том, кому поклоняется эта умопомрачительная красотка?).

Я знаю, кому она поклоняется и… всё же, не успеваю ответить категоричным отказом. Алевтина опережает меня атакующим блоком кодирующих фраз.

Удивительное дело: даже осознавая, что я попал под шквал кодирующих заготовок, я несколько «поплыл». С каким кровожадным хищником можно сравнить Алевтину? Понятно, что она и не волк, и не шакал, и не гиена. Пожалуй, я бы сейчас сравнил её с библейским змием, который совратил невинную Еву, склонив её к вкушению запретного плода.

Её интерес ко мне понятен: В наше время в больших городах шабаши ведьм стали проводиться не в диких, труднодоступных местах, а в шикарных коттеджных хоромах, принадлежащих нечестиво разбогатевшим адептам ужасного вселенского зла. Соответственно этому изменились многие традиции и этикет этих сатанинских сборищ. На них уже нет неопрятных, бомжеватого вида старух. Там собираются холёные, модно одетые, наароматизированные дорогущим парфюмом особы обоего пола. Для дам стало считаться престижным появляться на этих (теперь уже очень чинных, псевдовеликосветских) «раутах» в сопровождении фактурного кавалера, пусть даже не прошедшего ни таинство посвящения в культ поклонения дьяволу, ни обряд богохульной катехизации. Я вполне подходил под принятый в среде Алевтининого круга сатанистов стандарт особо престижного кавалера, и она вцепилась в меня всей своей ведьминой силой.

– Не поддамся! – молча стиснул я зубы.

– Поддашься! – молча окатила меня обволакивающим, бесстыдным взглядом Алевтина.

Во многих землях встречаются мрачные индивидуумы, испытывающие подсознательную тягу к темноте, которая возбуждающе щекочет им нервы, наполняет их жаждой активности, опьяняет хмелем сладострастия. В их поведении угадываются признаки, свойственные тому или иному хищнику. У одних – это лютость волка, у других – коварство шакала, у третьих – вкрадчивая кровожадность гиены. Но всех их объединяет то, что они – поклонники тьмы. Среди этих ужасных отбросов общества в некоторых землях формируются культы поклонения дьяволу. В их числе встречаются и ведьмы, и ведьмаки, и иные представители алчущих тайной власти над простыми людьми посредством запретных знаний.