Когда он навещает меня как писателя, я с особым вниманием слушаю его слова, регистрирую их в памяти, а потом стараюсь передать людям трагедию его существования. Но когда на следующий или даже в тот же самый день его приводят ко мне уже как к врачу, тогда его слова не имеют для меня большого значения. Я выслушиваю его как обычного больного, выстукиваю, отдаю его кровь на анализ. Знаешь ли ты, что иногда видно в крови людей, которые говорят слова, похожие на слова адвоката Кламанса? На черном фоне препарата поблескивают под стеклышком микроскопа белые, сильно скрученные пружинки, каких нет ни в твоей, ни в моей крови, ни у тысяч других людей. Врач знает, что существует тесная связь между этими маленькими белыми пружинками в крови и тем, что данный человек говорит, делает, как себя ведет, если маленькие белые пружинки слишком долго безнаказанно находились в его организме. Но писатель не хочет об этом знать, абстрагируется от биологии человека, видит его только в обществе, в работе, чтении, следит за развитием его мысли. Вот так, моя дорогая, эти две различные истины о человеке существуют рядом, как бы независимо и гармонично. Но меня мучает страх, что однажды кто-то наконец очнется и крикнет: «Хватит!». И, к сожалению, я знаю, какая истина в конце концов победит. Но как тогда будут выглядеть мои и чужие книги? Я вижу черные тучи на горизонте. В моей библиотеке все больше и больше книг, которые говорят об общественно-биологическом существе человека, а мы все продолжаем парить над землей, по которой твердо ступает homo sapiens recens[33].

Помнишь, что я сказал твоей коллеге, когда она пожаловалась, что ее маленькая дочка стала нервной, упрямой – и все из-за того, что она водится с детьми Ягодзинских, которые поселились в соседнем доме? Я ей сказал, чтобы она осмотрела кал своей дочки, поскольку мне кажется, что у нее острицы. Помнишь обиженную мину твоей коллеги? Не знаю почему, но так уж бывает на свете, что люди предпочитают сочинять драматические сценарии и рассказы, вместо того, чтобы взглянуть на кал своих героев. Поэтому все то, что произойдет, не обойдется без страшной и беспощадной борьбы, в которой появятся настоящие трупы, а страдавшие персонажи будут протягивать к небу руки как герои «Ада» Данте. Я знаю, какая сторона в конце концов победит, но мне так жаль мир иллюзий и разноцветных картинок, поэтому я стенаю по ночам и не могу заснуть.

Объявление в прессе:

«Мартин Эвен – ателье Grands Boulevards. Мужские и дамские обнаженные натуры – без отклонений в сторону порнографии».

Я зажмурился, когда никелем блеснул скальпель Иорга.

– Рассказ под названием «Розамунда» из вашего тома, – начал доктор Ганс Иорг, – написан в форме монолога красивой проститутки из портового города, которая, отправляясь на своей машине на встречу с очередным клиентом, вспоминает свою жизнь и делает различные психологические отступления. Монолог этот был построен на столь модном сегодня в литературе принципе показа достаточно произвольных ассоциаций, или, как говорится, «является потоком мыслей, вытекающих из подсознания». Форма эта ведет начало из психоаналитической записи, используемой врачами-психоаналитиками в процессе лечения. Речь идет о том, чтобы из пациента извлечь все скрытые комплексы, которые оказывают влияние на его психическое состояние. «Розамунда» прекрасно укладывается в рамки литературной традиции, напоминает «Жития знаменитых куртизанок», «Нана», «Римлянку». Обычно это были прекрасные и наделенные пылким темпераментом особы, которые в результате плохих материальных условий, чьих-то развратных действий или просто несчастной любви начали заниматься любовью за деньги. Такая картина опускающейся на дно девушки нам нравится и соответствует нашему представлению о справедливости. Такова и Розамунда, которая – судя по ее многочисленным любовным приключениям – страдает гиперсексуализмом. Именно этот ничем не утоленный темперамент гонит ее от одного клиента к другому. Но вы так же хорошо, как и я, знаете, что истинной движущей силой сексуализма человека является гипофиз, который выделяет гонадотропины. Однако его гиперфункция может быть заторможена антагонистами, к которым относится эпифиз, считающийся органом, регулирующим сексуальные функции. Вы знаете, что гиперсексуализм проходит, когда используют вытяжку из эпифиза, сейчас самой лучшей считается xipoid epihysale фирмы Квозда. Уже после пяти подкожных впрыскиваний наступает значительное улучшение самочувствия.