Я оглянулась с опаской – он же не оставит меня здесь?

Пикающий звук, и все двери автоматически заблокировались. Я ахнула и прилипла к стеклу, по которому начала стучать ладошкой. Довольная ухмылка на лице  Марка, который махает мне на прощанье рукой, приводит в бешенство, и я угрожаю ему разодрать салон в клочья, если он сейчас же не выпустит меня.

- Что такое, Ханна? Минуту назад ты не хотела вылазить из машины. – он исходится смехом, а я стала краснее помидора и злее мигеры.

- Орловский, мать твою! Еще секунда, и я с тобой никуда не поеду!

- Не понимаешь ты шуток, Новицкая. – Марк разблокировал двери. – А с виду юморная девчонка.

Он сел за руль, а я испепеляла его взглядом.

- Из тебя Петросян, как из меня Степаненко! Трогай, давай, юморист хренов.

Пока вздувалась от злости, как мыльный пузырь, этот бессмертный разошелся и помял мне бедро обтянутое крупной черной сеткой. Я даже среагировать не успела, настолько это было неожиданно. Ничего себе, как костюм и тачка меняет человека.

- Это что сейчас было?

- Ты сама сказала «трогай», не смог отказать в такой простой просьбе. – без продыху он продолжал строить из себя мудака.

- Пошел в… Сам знаешь куда. -  я фыркнула и отвернулась к окну. - Все, Орловский, я разговаривать с тобой больше не собираюсь. Вот станешь нормальным ботаном, тогда, пожалуйста, обращайтесь.

- Тогда верни очки.

- Ни за что.

- Все-таки разговариваешь?

- Уууу…

Так меня он еще никогда не бесил. Марк рассмеялся, и под мои недовольства, которые лишь забавляли его, тронулся с места и поехал к дому своих родителей.