– Ну, значит, мисс Кардифф была первой. И последней. – При воспоминании об этом губы Рауля дрогнули в улыбке.

– Вы хотите, чтобы я предпринял по отношению к ней какие-то меры? – спросил Томпсон.

– Во-первых, отправьте девушку обратно в отель.

– Чтобы она наблюдала и слушала?

– Именно так.

Они вошли в прохладную, плохо освещенную конюшню.

– Сколько времени пробудет в городе мисс Кардифф?

– Неделю, может, больше. Ее работодатель подрядился помочь одному из наших аристократов, который переводит из страны наличные.

– Кто же это? – спросил Рауль и остановился, не доходя до стойла, где Дафидд приводил в порядок Халкона Гуэрру.

– Я думаю, что даже ее работодатель не знает, на кого он работает.

– Так. Значит, кто бы это ни был, он хранит это в тайне. Может быть, мы уже начали отпугивать богатых пиявок от Морикадии в большей степени, чем их пугают де Гиньяры?

– Мы их, конечно, пугаем. Но эта женщина может все испортить. Я думаю, нам следует схватить ее и не выпускать, пока мы не закончим наше дело, – сказал Томпсон.

Но Раулю было необходимо сосредоточиться, а присутствие Виктории Кардифф в его доме отнюдь не будет способствовать здравомыслию.

– Я бы это сделал только разве в случае самой крайней необходимости.

– Но почему? В таких деликатных обстоятельствах…

Рауль, резко взмахнув рукой, отмел его соображения и, сам того не замечая, на мгновение стал так похож на своего деспотичного отца, что Томпсон даже поморщился.

– Нет, я уже обжег свои пальцы об это блюдо. Больше я этого не сделаю, – сказал он и направился к стойлу.

– Вы хотите узнать, рассказывает ли она другим свою историю? – тихо спросил Томпсон.

– Да. Потому что тогда мне придется… что-то предпринять, – сказал Рауль и повесил свою шляпу на крючок.

Дафидд, сняв с жеребенка седло, чистил его, тихо напевая какую-то песню. Рауль взял щетку из руки жокея и продолжил за него чистку. Халкон Гуэрра стоял смирно и лишь вздрагивал всем телом, еще не сбросив напряжения после заезда. Рауль погладил его по шее и крупу.

– Он хочет победить, – с упреком сказал Дафидд.

– Он победит, – сказал Рауль.

– Если он не победит в самое ближайшее время, он утратит веру в себя.

– Я это понимаю. – Никто не мог понимать все, что связано с жеребенком, лучше, чем Рауль. У них было много общего: Рауль находился в Морикадии в течение трех лет, делая себе достаточное состояние, чтобы содержать армию, глубоко проникая в тайны де Гиньяров, изучая окольные пути, организуя своих людей. Он был каждое мгновение занят подготовительной работой и теперь хотел победить. Они оба хотели победить. И как можно скорее…

От двери стойла ненавистный мужской голос произнес:

– Полюбуйтесь на это! Рауль Лоренс, сын виконта Гримсборо, чистит лошадь!

Рауль не прекратил работу, не вздрогнул и вообще ничем не выдал всей глубины своего отвращения.

– Я внебрачный сын виконта Гримсборо, Жан-Пьер, незаконнорожденный сын. Стоило отцу отвернуться, как я уже работал в его конюшнях. Как же, по-твоему, я создал свою собственную конюшню?

– Мне бы было очень любопытно это узнать, – сказал Жан-Пьер де Гиньяр, входя в стойло. – Ты для меня загадка, Рауль Лоренс, а я загадок не люблю. Особенно в моей стране.

– В твоей стране? – Рауль удивленно поднял брови. – А принц Сандре знает, что ты на нее претендуешь?

Жан-Пьер скривил губы.

– Принц Сандре рад поделиться с членами своей семьи, особенно с человеком, который поддерживает правопорядок.

– Значит, принц Сандре чувствует себя хорошо? – вежливо осведомился Рауль.

– Очень хорошо. Почему ты в этом сомневаешься?

– За последнее время он не показывался на публике. Ну и поползли слухи…