И пока она забегает в свою спальню, вхожу приготовить себе кофе. 

Понимаю, что-то не так. Стол, стулья на месте. Только вот чувствуется разница, между тем, как я с утра сюда входил до приезда Ники и сейчас. Осматриваюсь беглым взглядом… Грязная посуда испарилась бесследно, так же, как и моя чашка, и кофе. 

В поисках пропажи меня и застает Ника. 

Вместо того, чтобы спросить у нее, куда все делось — прикрываю рот рукой, скрывая смех. Мои слова она восприняла слишком серьезно…

4. Глава 4

Ника 

Стою напротив него и понять не могу. Что смешного-то? 

Надела свое самое нарядное платье. Ну не то, в котором на выпускном в школе, а потом и в колледже была. Оно еще наряднее. Оставила его в доме бабули до следующего выпускного, когда закончу академию. Сейчас же на мне светло-розовое платьице, отороченное кружевами на рукавах и юбке, мне перед выездом сюда тетка родная подарила. 

— У меня лучше все равно нет, — честно признаюсь хихикающему недобратцу, — Если что не так, то ты скажи. Я люблю правду. 

А то думай ходи, чего он ржет как неприкаянный. 

— Да ничего такого, аха-ха, — уже и не прикрывается, хохочет в открытую. — Просто представил выражение некоторых бородатых лиц. Зато быстро собралась, — не успеваю порадоваться похвале, как следом прилетает наезд: — Ника, ты куда посуду подевала? Уже порядки свои наводишь?! 

Вот опять он, когда недоволен сужает свои темные глазища, пугает, а шторы в столовой нет. Под жалюзи не влезу. 

— Так я ее на… на место сложила. 

— Куда? — нервно раскрывает он ящик за ящиком в своей большой столовой, хлопая дверцами. — Какое нафиг место? Как определила? Ты только два часа как у меня в гостях. Запомни! Временно в гостях. 

Чего тут запоминать? Меня только и успокаивает мысль рядом с ним, что временно. Я может и стараюсь в людях искать хорошее, но если я так не нравлюсь хозяину, что могу поделать. 

Подхожу к угловому верхнему ящику и раскрываю перед ним. Елки, ну там же место специальное для тарелок и чашек. Как его еще называть надо? У Дана валялось все в куче. А меня предупредила мама, чтобы до сентября не выгнали, надо стараться по хозяйству помогать. 

— Прости, если дотронулась до твоих вещей без спроса, — извиняюсь, сама уже не зная помогать или нет, а то вылечу еще быстрей на вокзал с колоннами. 

— Мне просто сложно так быстро привыкнуть. Не в тебе дело, Ника, — останавливает он мои угрызения совести, — Я всегда злюсь, когда не могу выпить кофе. Время потеряно. И нам пора выходить, а я и так задержался дольше, чем планировал. 

Вношу в свой виртуальный блокнотик: хозяину нужен кофе, чтобы не злился. 

По пути до выхода перед глазами всплывает иллюстрация, где Дан развалился на стуле и держит чашку в руках. Губы растянулись в довольной улыбке. Вроде еще немного и замурчит, как кот. Поднимаю на него глаза — ничего общего. Мурчать недобратец точно не способен. 

Пока мы спускаемся на улицу и обходим здание, я и так и эдак пытаюсь его расспросить, кто там будет, но мои попытки схожи на общение с козлом бабули. Только вот козел у нее вежливей. Он хотя бы «ме-екает». 

Далеко идти не понадобилось. Прямо в этом же здании, с другой стороны, мы подходим ко входу в мотосалон. Мало того, что вывеска сама говорит уже о многом: «Оседлай железного коня». Так и через стеклянную витрину видно ряды двухколесного транспорта. Я и без объяснения Дана догадалась, что он привел меня на свою работу. Зачем только непонятно. 

Прохожу за ним в огромное помещение со смешанными запахами резины, бензина, еще чего-то тяжелого. Дан отвлекается на телефонный разговор, останавливаясь неподалеку от входа.