- Странно. А я думал, старый знакомый заинтересует…

Я непонимающе глянула на спортсменов. Один из них, массивный, горообразный, двигался неторопливо и мощно, плавно поводя плечами и делая резкие, неожиданные рывки. Руки его не бугрились мускулами, вообще создавалось ощущение этакого медведя-шатуна, поднятого среди зимней спячки из берлоги. Вроде неопасный и сонный… Пока не подойдешь ближе. 

Его соперник, которого я пока что видела только со спины, ни на минуту не останавливался. Легкий, прыгучий, подвижный, как ртуть, он казался даже мелковатым по сравнению с медведем. И, только оценив второй раз габариты шатуна, то, насколько он возвышался над канатами, я поняла, что рост у него даже выше двух метров. И его соперник примерно метр девяносто. Может и больше. Не разберешь из-за прыжков. 

Я начала вглядываться. Знакомый… Да нет у меня таких знакомых, о чем вообще Вова? Никого из тех, что на ринге я  и близко не знала…

Бой длился, медведь ходил, попрыгунчик прыгал. Я засмотрелась на его спину. На редкость привлекательную. С красивой , рельефной мускулатурой, которую идеально подчеркивали татуировки.

Интересно, а если его попробовать  изобразить? Я давно не писала пастелью… Вот эти перекаты мощных мышц, узкую талию, крепкий загривок… Добавить цвета его татуировке на плече… Что там? Море? Дельфины? Странный выбор… Детский какой-то… 

Прямо на моих глазах медведь сделал неожиданный рывок… Я ахнула, кажется, вместе со всеми, кто находился рядом… 

Но парень с татуировками смог увернуться, как-то хитро выкрутился, оттолкнулся от канатов и отлетел в другую сторону. 

И я наконец-то смогла увидеть его лицо. 

Правильные черты, прямые брови, твердо очерченные губы… 

И глаза. Синие. 

Мне отсюда не было видно. 

Но этого и не требовалось. 

Я и так прекрасно помнила. 

Во сне видела часто.                                                                                                                                

Веня. Мой Веник. Мой Черный зверь. 

На ринге Веник усмехнулся на разочарованный рев медведя, сверкнул нахальной улыбкой и двинулся опять по кругу, выматывая противника, мягкой, кошачьей походкой…

И дальнейшее мне запомнилось плохо. Настолько плохо, что я, скорее всего, каждую секунду происходящего буду, словно наяву, до самой смерти видеть. 

Четкие , жесткие движения Вени. Плавные , мощные ответы медведя. За моей спиной какая-то девчонка заорала:

- Черный, я люблю тебя!!!                                                                                                                           

А я не могла двинуться. Не слышала, что говорил мне Павлов, не понимала, что происходит вокруг. 

Все было словно в тумане. 

Во сне.                                                                                                                                                  

Как это раньше бывало. Часто. 

Но никогда, ни в одном сне Веня не приходил ко мне таким. 

Взрослым. Жестким. Страшным. Безумно красивым. До дрожи. До боли. До остановки сердца. 

- Ну чего? Нравится? Черный, говорят, сегодня ляжет, - сквозь вату донесся до меня голос Вовы. 

Я скосила на него взгляд, не рискуя отрываться от происходящего на ринге. Мне казалось, стоит отвести глаза, и все. Все пропадет. Исчезнет. Словно это сон был. И есть. 

- Почему?                                                                                                                                      

- Ну а ты видела Молота? Это же машина! Он его уработает, сто процентов! 

Павлов еще что-то говорил возбужденно, даже, кажется, меня за руку хватал, а я…