- Черный, ты чего?                                                                                                                            

Не вовремя урод! Не вовремя! 

Черный поймал трусливый взгляд Кирика в зеркале, оскалился. Саданул обеими руками по стене. Не сильно. Открытыми ладонями, не костяшками. Только дурак перед боем будет кулаки травмировать. 

А Черный уже не дурак. Вроде. Вон, как сегодня умно поступил. Поступит. Да. Поступит. 

- Съебался.                                                                                                                                      

- Через полчаса…                                                                                                                   

- Съебался нахуй.                                                                                                                           

Кирик умотал. И, кажется, воздух перед этим испортил, гнида. 

Со второго раза послушал… Теряешь форму, Черный… Да оно и так заметно. Не зря же уже списали со счетов. Сам себя списал. 

Но, в принципе, слава чемпиона ему никогда не грела ни одно место. Похрен было. Просто надо куда-то злость выпускать, ярость, бешенство. Три основных состояния его многие годы. С тринадцати сраных лет. 

И до недавнего времени. 

Как только начало подотпускать, так его со счетов и скинули. 

Оно и правильно. Нахера боец, который не на полную выкладывается? 

Здесь не сборная, мать ее. Здесь бои. И не до первой крови. 

А ведь были все шансы… Были. 

Олимпийский вид спорта. Дзюдо. Школа олимпийского резерва в перспективе. Отец гордился.

Радовался так.                                                                                                                                     

Хоть в чем-то сын лучший. И Черный радовался. И старался. 

Отец начал в секцию с пяти лет водить. Все силы , все деньги вкладывал. Мать хотела, чтоб Веня ходил на шахматы. И он даже ходил. Но недолго. Отца уволили с работы, остался только один способ заработка – такси. И вопрос о том, где будет заниматься ребенок… Ну, его не стояло. 

Потом соревнования. Первые победы. Первые пояса. Еще детские. 

Родители выкладывались по-полной. А ты их отблагодарил, да, Веня? 

Только мама тебя так называла. 

И еще… Веснушка.                                                                                                                              

Черный, устав пялиться на свою напряженную рожу, прикрыл глаза. 

И – бац! Как всегда! Как всегда, сука! Все эти семь гребанных лет! 

Перед глазами она. Веснушка. Его девочка. Тонкая, с огромными глазами, светленькая, косичка такая пушистая…

Ничего не изменилось.

Долбанный ты психопат, Черный!

Девчонка и помнить о тебе уже не помнит! 

Уехала, вычеркнула из жизни. 

А ты еще и сам напоследок постарался, хорошего такого пинка дал для разгона. 

Чтоб летела и не оборачивалась.

А сам все эти годы…                                                                                                                            

И вообще, кто помнит о своей первой влюбленности? 

Только маньяки всякие, зацикленные…                                                                                            

Ну че, Веник, ты – зацикленный маньяк. 

Который за все эти годы в каких только кроватях не повалялся. 

А  все равно она. Веснушка. Одна и осталась в голове. 

Она, наверно, красивая стала.                                                                                                         

Иногда, после очередного боя, Черный допускал слабость. Перед сном представлял, какая она сейчас.