– И что?

– И то. Я родом из села, и не хочу возвращаться домой. Самое лучшее достается тем, кто много может, ну или боевикам. А я все с травками бегаю, и особо ничего не умею.

– Но трава-то зачем? Я спокойно обратил на тебя внимание, и ничего не пил.

– Честно? За пять циклов ты не удосужился узнать даже имен с кем ты учишься. Ты ведь даже не знал моего имени. Ты разве не понимаешь, что даже наша первая встреча была вовсе не случайна? Я от Вирины о тебе узнала. Тебя же ничего не интересует кроме книг, и я в этом убедилась. Ответь, сколько раз на луну ты выглядываешь из-за них и смотришь на окружающий тебя мир? То-то! А потом я тебе чай дала. У всех, кого ни спрашивала, все комментируют тебя однозначно как флегматика и антисоциального типа. Вот я и добавила чуть больше. А тебя ни капли не проняло. Ну, тогда был второй чай. Я читала, от одной дозы у людей крышу снести может, а в тебе три повышенных дозы и все за одну неделю. А тебе хоть бы хны.

О-о-о-ого, вот это откровения. От такой консистенции у быка, потомственного осеменителя, сердце встанет как вкопанное.

А чуть после до меня дошло нечто совершенно иное. Я проверял чай и торты на яды и ядовитые растения, но эта таковой не числится, она по большому счету из числа, хм, лечебных.

– Это не твоя вина, я магией заблокировал эмоции, они мне мешали. Только не плачь. Не стоит из-за меня разводить слякоть.

– Кто тебе сказал, что я из-за тебя плачу. Мне стыдно, вообще, что я на такое решилась. Глупая. Я впервые сделала нечто подобное. А оно так повернулось. Как теперь остальным в глаза смотреть, когда все узнают, что я устроила? И почему…

– Не узнают. – н-да, вот откуда нож в груди взялся. Ей похоже было плевать на меня, а когда раскрылось, она плачет о загубленной репутации, или о чем-то подобном. Я перестал быть нужным, сразу как мои перспективы накрылись медным тазом. А без хороших перспектив, она вольготна предпочесть того, кто партией получше выйдет или же наоборот, кого она действительно полюбит – У тебя все будет хорошо, нужно верить, не расстраивайся. – прикрыл за собой тихо дверь и ушел.

Отлично, даже расплакаться не в состоянии. В книге по психологии пишут, якобы слезы помогают признать действительность. Обидно. Да, именно обида сейчас крутится вокруг да около. И как же теперь быть? Сейчас ни пути наверх, ни того, с кем бы можно было остаться внизу или просто рядом. У меня даже врага нет! Дожился.

Пока шел в библиотеку, для обретения умиротворения и самого себя, меня догнали воспоминания. Сейчас мои мысли были трезвы как никогда. Теплые чувства остались, хоть их начало и подстроено. Сдается мне я успел полюбить, или как минимум, возыметь симпатию к этой особе. И это всего за ту короткую декаду, что с ней виделись и общались. Часть мыслей навязаны, но они все же мои и ничьи более. Но как уже говорено, зачем быть с не любимым, если от него нет толку? К примеру, вон сколько знати, а по любви случается лишь у единиц, их подменяют другими критериями: имя, деньги, власть, влияние, количество поколений.

Совелия нашел где и планировал, у Вильмы. Попросил для беседы, и рассказал об общем знакомом, что недавно скоропостижно скончался от моих рук. Поведал о краже непонятной штуки, и то что демон послужил ключом для открытия дверей академии. Взамен узнал о критическом состоянии ректора, и все тех же советника и некроманта. Заодно услышал откровение – вся названная троица были его старыми друзьями. О краже он уже осведомлен, и сейчас проводится проверка, заодно он узнал откуда мне об этой штуке известно и что конкретно. Рассказывать было почти нечего, дважды видел из далека, и Фыша я не подсылал. О демоне как о средстве получений доступа до академии он и сам предполагал. В общем ничего дополнительного я не рассказал. Кроме конечно, наличия связи неудачной кражи дальней родственницы короля и Пьернола, в которой Совелий и наша четверка засветились два цикла тому назад.