Бэнкс уже открыл было рот, чтобы возразить, но Райм не стал дожидаться, пока заговорит молодой детектив, и снова сам взял слово:

– Самое главное: почему все эти необычные вещи были сложены вместе? Дело в том, что наш подозреваемый пытается нам что-то передать. Могу поспорить, что это именно так. Бэнкс, вы нашли боковой вход в туннель?

– Да, вы оказались абсолютно правы, – кивнул молодой человек, – примерно в ста футах севернее могилы располагается вход, который оказался выбитым изнутри. И насчет отпечатков обуви вы тоже сказали все верно. А следов шин мы так и не обнаружили…

И вот теперь еще кусочек асбеста, болт и обрывки бумаги…

– Скажите, а место преступления все еще остается закрытым?

– Нет, мы его разблокировали.

Линкольн Райм, инвалид, обладающий огромной емкостью легких, злобно зашипел, а затем закричал:

– Кто посмел допустить такую ошибку?!

– Не знаю, – виновато протянул Селитто, – скорее всего, дежурный офицер.

«Значит, Перетти», – подумал про себя Линкольн, а вслух произнес:

– Ну, в таком случае придется ограничиться только тем, что мы уже имеем.

Все улики, которые могли поведать следователям о личности похитителя и о его действиях, находились сейчас в отчете или были бездумно затоптаны ботинками полицейских, праздных пешеходов и железнодорожных рабочих. Вся остальная работа по поиску необходимых сведений, то есть обычная рутина, включающая в себя опрос местных жителей, отработку версий, велась крайне медленно. Так было всегда. И только осмотр места преступления должен был производиться молниеносно. Именно так и поступал всегда Райм, когда еще служил в полиции. Если же подчиненные ему специалисты работали с меньшей скоростью, чем этого требовал Райм, он немедленно увольнял их и набирал в свою команду более расторопных полицейских.

– Перетти лично осматривал место преступления?

– И сам Перетти, и вся его группа в полном составе.

– В полном составе? – сухо переспросил Линкольн. – Что это еще такое?

Селитто взглянул на Бэнкса, и тот торопливо пояснил:

– Четыре технических работника из фотолаборатории, четыре специалиста по отпечаткам пальцев, восемь детективов и судебный эксперт.

– Целых восемь детективов осматривали место преступления?

Для работы с местом преступления сложились свои правила, по которым получалось, что в случае убийства лучше всего будет произведен осмотр двумя специалистами, так как один может что-то упустить из виду. Если же их будет трое или больше, выше вероятность, что они не обратят внимания на более важные детали, понадеявшись друг на друга. Что касается Линкольна Райма, то он всегда предпочитал работать в одиночку. Конечно, специалисты по отпечаткам пальцев пытались отыскать какие-нибудь скрытые следы, а фотографы делали свою работу – щелкали камерами и снимали место преступления на видео, – но основную работу Райм выполнял самостоятельно.

Перетти… Райм сейчас вспоминал, как лет шесть или семь назад он сам принял на службу этого подающего надежды сынка богатого политика. Место в отделе судебной экспертизы всегда считалось лакомым кусочком, и, чтобы попасть в подразделение к Райму, нужно было отстоять длинную очередь. Одной из любимых процедур отсеивания кандидатов у Райма являлся просмотр «семейного альбома» – коллекции самых отвратительных фотографий, сделанных на местах преступлений. Некоторые полицейские бледнели от подобных снимков, другие тихо похихикивали. А бывали и такие, кто возвращал альбом, недоуменно поднимая при этом брови и как бы спрашивая: «Ну и что?» Именно их и предпочитал Райм набирать в свою команду. Одним из них оказался и Перетти.