– Не лезь в то, о чем понятия не имеешь, Жнец! Мы тебе не группка детишек, не поделивших игрушку!

Алария откинула в сторону его руку, вставая на ноги. Ее глаза горели воинственным огнем, лицо заострилось, скулы порозовели, а грудь от частого дыхания почти касалась его груди. Если бы она его не бесила, возможно, он посчитал бы ее красивой. При других обстоятельствах. В другой жизни.

– А что я должен думать, если вы…

Высшая резко закрыла ему рот рукой, повернув голову вправо. Однако Сайрус продолжил бубнить ей в ладонь.

– Тшш, ― зашипела она, ― тут кто-то есть.

Ох, он бы сказал ей, кто тут есть помимо них, но, кажется, данная шутка уже звучала. Она осторожно убрала от него руку, предостерегающе посмотрев. Сайрус дураком не был, и понимал, что сейчас стоит помолчать. Слегка мазнув пальцами по своему корсету, Алария достала свои клинки. Такое ощущение, будто они сами по себе появлялись у нее в руках по воле хозяйки. Жнец напрягся: ему не нравилось выражение лица Высшей.

– Ты объяснишь? ― зашептал он, с силой сжимая зонт и готовый в любой момент воспользоваться им.

– Ты не чувствуешь?

– А должен?

Поджав губы, Алария выдохнула через нос.

– Акаа́ды.

Она присела на корточки, ощупывая землю, будто та ей сейчас все расскажет. А Сайрус так и стоял, ничего не понимая. По мнению Аларии, он должен сразу сообразить, что значит ее слово? Это ругательство? Ритуальное заклинание? Что это вообще? Он присел рядом.

– Я ни черта не понял, ― выдавил он из себя.

– Акаады – нечисть земли, ночные существа. Днем они спят, но сейчас чуют магию. Видимо, Вистиану удалось наладить контакт с Глурианом.

Сайрус упорно продолжал чувствовать себя отсталым. Высший резонирует магией, именно поэтому существа начнут сбегаться сюда, так они объяснили ему изначально. Так почему же теперь в этом участвует Вистиан? Он встал и потер лоб. Алария поднялась следом, отряхая черные штаны.

– Приготовься, они скоро появятся.

Высшая прошла к центру сада, вставая спиной к двери в часовню. Жнецу ничего не оставалось, как последовать за ней и встать рядом.

– В чем их особенность? ― спросил он.

– Они питаются снами. Вообще-то, они довольно безвредны, но если они получат хоть немного магии Высшего, то смогут отравлять сны людей. Превращать в кошмары такой силы, что человек может сойти с ума.

Сайрус мог бы поспорить на счет «довольно безвредны», но смолчал, ожидая появление неизвестных ему тварей. Почему-то ему казалось, что Алария значительно преуменьшает, говоря об Акаадах так спокойно. Но чуть позже, когда земля под ногами задрожала, и из нее начали выползать существа, он был благодарен, что Высшая не все ему рассказала.

Это самое страшное, что он видел за все столетия своего существования. Омерзительней Девуров. Изощренней самой смелой фантазии. Сайрус выдохнул одновременно с Аларией, и оба переглянулись. Она сжала свои клинки, а он взмахнул сияющим мечом.

– И ты это называешь безвредным? ― Сайрус задохнулся от возмущения.

Паукообразные, совершенно безобразные существа размером с плотного быка, медленно приближались. Из-за скопления грязи и пыли было сложно угадать какого они цвета, но их красные глаза горели очень ярко. И лапы, Сайрус насчитал ровно одиннадцать. Что было странно, возможно, он ошибся в подсчете, стараясь мужественно не двигаться с места.

– Ну послушай, ― быстро заговорила Алария, ― они не вредят никому. Вытягивать краски из снов – это все, на что они способны. Какая разница видишь ты цветные сны или черно-белые?

– Назови их пушистыми домашними питомцами еще.

– Просто не пропускай их, хорошо?

Акаадам, собственно, похоже было все равно стоит кто-то перед ними или нет. Они просто продолжали перебирать всеми своими конечностями, стараясь подобраться к часовне. У них отсутствовали жвалы, как у обычных пауков, зато из нижней части головы торчало что-то. «Что-то» ‒ это самое адекватное обозначение острого предмета, напоминающего стержень, от которого Сайрус никак не мог оторвать глаз.