При мысли о Волгине недобрая ухмылка искривила ее губы. Ева, прервав беготню вокруг фонтана, взглянула на мать и остановилась в недоумении, но Саша быстро справилась с лицом. Ева успокоилась и побежала дальше. Кофе остыл, но это уже не имело значения. Ей расхотелось его пить.

Зрителям не нужно знать, с какими жалкими, придурковатыми, невыносимыми, зацикленными на себе невротами ей приходится иметь дело каждый день. Сколько усилий надо приложить, чтобы тот бред, который они несут, казался легкой, остроумной, занимательной болтовней. А с некоторых пор она стала замечать, с какой пугающей неотвратимостью сама превращается в зацикленную на себе невротичку. Нет, бывают, конечно, счастливые моменты, когда удается поговорить с нормальным человеком и получить от работы хоть какое-то удовольствие, но это исключения, которые, как известно, лишь подтверждают правила.

От еды близнецы отказались. Саша расплатилась по счету, и они сели в машину. Она чувствовала, как из-за стекол их провожают жадные взгляды и была рада поскорее убраться отсюда. Ауди плавно вырулила с парковки и вернулась на трассу Киев-Днепро. Предстояло преодолеть еще сто двадцать километров.

После остановки немного полегчало. Саша полностью сосредоточилась на дороге. Дети вели себя смирно, в основном молчали, только попросили сделать в машине потеплее. Саша переключила климат контроль на двадцать три градуса. Телефон тоже молчал, но она нет-нет, а поглядывала на него, по привычке ожидая, что он вот-вот зазвонит. Ауди послушно преодолевала километр за километром. Скоро Балаклея.

Солнце спряталось за набежавшими облаками и больше не преследовало Ауди. Поля и холмы перестали сверкать изумрудной зеленью и затаились в ожидании перемен. Поднялся боковой ветер, пока не сильный, но уже чувствительный.

Вот и Балаклея. Пролетели указатель с названием. Просто село, достаточно большое, но далеко не город. Три продуктовых магазина, салон по продаже прицепов (салон, конечно, громко сказано, скорее, просто стоянка, где громоздилось несколько разнокалиберных прицепов), кафешка средней паршивости, рассчитанная на дальнобойщиков, одна неполная средняя школа, с тремя десятками учеников, один детский садик. За селом Балаклея девятнадцать лет назад все и произошло.

Они ехали из Киева, мама и мальчики. В то лето мальчики окончили школу, поступали в университет и отправились с мамой подавать документы. К тому времени они уже переехали в новый дом и Саша с отцом остались наводить порядок. Только-только перебрались, всего с неделю. Еще не до конца перевезли вещи, но уже жили. Саше предстояло последние два класса доучиваться в Смеле, и новая школа ей резко не нравилась. Пусть это и известная на всю область гимназия, все равно полный отстой. В Киеве остались подружки и один молодой человек, из ее же школы, только на год старше, с которым готово было завязаться подобие отношений, первых в ее жизни. А тут пришлось бросить все и переселиться в эту дыру под названием «новый дом». Она завидовала братьям, которым уже не придется ходить в эту кошмарную провинциальную гимназию. Родители, конечно, уверяли, что она контактный человек, прекрасно адаптируется в новой среде и скоро найдет новых друзей. Они говорили, что по сравнению с Киевом в новой жизни будет масса преимуществ, но верилось с трудом. Правда, оставался последний аргумент и он действительно имел право на существование: это всего на два года, а потом она тоже уедет учиться. Вот это действительно утешало, хотя два года казались сроком немалым.