Несмотря на то, что кругом было полно людей, я и не подумала просить о помощи – это было бы так глупо. Ну, померещилось что-то. Устав метаться среди этих декораций я остановилась и почувствовала дуновение ветра. Это не был какой-то волшебный ветер, это был запах каких-то помоев с нью-йоркской канализации, но понимая, что это может быть выход, я бросилась туда. Это было всего лишь приоткрытое окно, но у него я встретила Элли, Питера и Алана. Они стояли и дышали этим.

– Здесь ужасно и омерзительно! – в один голос вскрикнули они. – Зря мы тебя не послушали! Уходим отсюда!

Мы не успели двинуться с места, как тут же нарисовался Йер. Не знаю, он как-то отделался от моей дамы и теперь был весьма любезен. Элли с Питером взяли его на себя, они рассыпались в похвалах и восторгах. Я сказала, что мне нужно в дамскую комнату, Алан вызвался меня проводить, и мы ушли с ним. Проблуждав еще какое-то время среди экспонатов, при следующем отключении, я заметила полоску света на полу, причем при свете эту дверь было совсем не видно. Открыв ее, мы вошли в один из служебных коридоров. Оттуда бегом рванули на улицу.

Выйдя куда-то во двор, Тони, вы не поверите, я услышала колокольный звон. Какими-то дворами мы вышли к маленькой православной церкви. Мы зашли внутрь, служба уже закончилась и все расходились. Священник посмотрел на нас и сказал.

– Вы взъерошенные, словно за вами волки гонятся?!

Я объяснила, что мы были на выставке неподалеку, он строго сказал:

– Не надо туда ходить и вообще интересоваться подобными вещами.

Мы постояли там не много, поставили свечки и ушли. По дороге Алан обнаружил, что у него осталась одна свеча. Я велела зажечь ему ее дома, как придет. Он звонил мне через несколько дней, сказал, что сделал, как я велела и жена выздоровела, до этого она долго болела непонятно от чего. Все это врезалось в мою память, больше я не ездила никуда без мужа.

Приехав домой в Лос-Анджелес, я все-таки написала на Йера заявление, видеозапись пригодилось. Кира специально приезжала на суд. Ему запретили приближаться ко мне. Я вроде бы вздохнула спокойно. Тони, может быть, чаю? – предложила хозяйка. – Лупита уже пришла, она готовит ужин гостям, я позвоню ей.

– Кофе если можно, – попросил Тони, Надя распорядилась, и они продолжили.

Никто не думал, что он возьмется за Дика. Он должен был вот-вот начать снимать тот фильм, в котором обещал Дику роль, я надеялась, что в ближайшие месяцы ему будет не до меня. Но, как известно, надежда глупое чувство.

Лупита принесла кофе им обоим, и они прервались. Домработница сделал еще сэндвичи, и они поболтали о погоде. Тони чувствовал, что Наде нужна эта передышка. После они продолжили.

– Знаете, когда я покинула свою страну, я подумала, что самое страшное осталось позади, но все только начиналось. Дик очень добрый, он тогда старался помогать всем, потому что сам очень долго жил перебиваясь случайными заработками. Слава пришла к нему поздно. Он очень помогал латиноамериканским актерам и певцам. С некоторыми он меня познакомил, не все, конечно, но один два человека вызвали у меня противоречивые чувства. Я предупреждала мужа, чтобы он был с ними осторожнее, но Дик был уверен в себе. Он здоровый, сильный мужик, может за себя постоять и словом и делом, так он считал.

Я с этим ничего не могла поделать. Единственное на чем я смогла настоять, так это на том, что если он встречается с ними по их делам, пусть отзванивается мне, чтобы я знала, где он. Его это забавляло. Мы шутили, что-то на вроде того, звонок начинался так: Юстас Алексу, я там-то, приеду домой тогда-то. Это имена из старого советского фильма, он как-то посмотрел его со мной. У меня хороший слух, я хорошо различаю посторонние звуки. В один из таких звонков я услышала странный знакомый шелест и не смогла вспомнить что это. Когда Дик вернулся домой я расспросила его. Оказалось, что у одного из тех не понравившихся мне парней дома в комнате вместо двери висит занавеска из висюлек, такие были в советских квартирах, их обычно вешали вместо двери на кухню. Потом еще несколько раз я слышала этот звук. Так как парень мне не нравился я узнала у Дика его полный адрес. Он был из не бедной семьи, карьера у него не шла.