Удивительное дело, заводчик нам сам об этом говорил, – эти щенки, четверо, которых он хотел топить, разлетелись вот просто в один момент. Никогда такого не было: всех разобрали вот просто за два дня. Как будто все только сидели и ровно их и ждали)

И помню, мама моя, а она и вообще была существо страшно скандальное, как-то с утра принялась меня во всем в этой жизни обвинять. Окромя погоды. Что все плохо, что я во всем виновата, что будь я проклята. Ну и подкрепила свои аргументы не одной чувствительной затрещиной. И тут примчалась Лаки.

Маму мою, конечно, надо было знать. Она по натуре – победитель. Будет добиваться своего, не считаясь ни с чем. Всякий, кто осмелится возражать, должен будет горько пожалеть.

Но Лаки была не в курсе. Она стала на маму громко лаять, рычать и хватать за одежду. Мама этому поначалу даже обрадовалась: сейчас и собака ещё тоже получит.

Обычно такого скандала никто долго не выдерживал – все уступали. Мама не поняла только одного, что на этот раз она связалась с ягд-терьером.

Тут ещё нужно помнить, что это за собака – ягд-терьер. У неё, в общем-то, нет ничего: ни особой силы, ни какого-то там супер острого нюха, ни скорости невероятной. У неё нет ничего, кроме характера. Который и делает ее лучшей охотничьей собакой всех времён и народов.

С ягд-терьером можно идти на любого, самого опасного зверя. Потому что эта собака себя с противником вообще не соотносит. Ей плевать, будь хоть это африканский слон. Эта собака целиком и полностью состоит из отваги. Она видит цель, и она будет атаковать. Она будет кидаться раз за разом, ее отбросят – она кинется опять. Ягд-терьеру в принципе не приходит в голову, что можно отступить.

И в конце концов зверь – кабан обычно, или даже медведь – делает следующее. Он сдаётся. Он говорит: все, режьте меня, бейте, делайте со мной все, что хотите – только уберите от меня ЭТО! Оно меня достало. Я больше не могу.

Ну и Лаки в то утро поступила по породе. Взяла и отбила меня. И заставила моего обидчика отступить. Уступить. Ну и покусала маленько, могла бы сильнее…

Я просто-напросто села на кухне – и расплакалась. В первый раз в жизни за меня кто-то вступился, вот вообще ни о чем не рассуждая. Не делая маме скидок на то, что она больная и несчастливая. Что ее жизнь сложилась не так, как ей самой хотелось. Что ее ребёнок – это обуза и нужно это понимать…

Вот представьте себе, что мне через час нужно быть на работе в лучшей газете страны, или там – на самом главном телеканале. И что я там должна сеять разумное, доброе, вечное. И при этом меня прямо с утра бьют по морде и требуют, чтобы жизнь оказалась не такая, какая она есть, а совсе другая. Как будто от меня в этом смысле что-то зависит.

И доказать никому ничего нельзя. И связываться с моей мамой никто не хочет: себе дороже. И мама это знает. И вот тут моя собака прибегает и расставляет все точки над «и». Ровно тот случай, когда нашла, наконец, коса на камень.

Правда,мама этого, конечно, так не оставила. Попав следом в больницу, она первым делом всем сообщила, что ее покусала бешеная собака, и что собаку эту необходимо срочно уничтожить. После чего мы с Лаки две недели наносили визиты в ветеринарную клинику, где в конце концов выдали справку, что собака никаким бешенством ничуть не больна и угрозы для окружающих не представляет. Каковую я и отвезла врачу маминого отделения.

Мама, конечно, расстроилась, что Лаки не усыпили. Но она решила, что время у неё ещё есть. И однажды она с этой собакой ещё разберётся…

Кузьма

Я думаю, что меня поймут и мне посочувствуют. Ушёл наш Кузьма, патриарх, защитник, надежда и опора. Он тяжело перенес переезд, да и уже болел, но я рада, что он первым вошёл в этот дом. Кузьме по человеческим меркам было 150 лет.