С этими словами Леня заботливо усадил несколько растерявшуюся Анфису Саркисовну в глубокое низкое кресло напротив письменного стола, а сам, вальсируя, промчался вдоль стен кабинета, оглядывая развешанные тут и там фотографии.

– Очень мило, очень мило, – Леня остановился возле снимка в деревянной рамочке, – ой, да это же вы, Томас Альбертович! Невозможно ошибиться! И с кем? Эта незабываемая кепочка, эта короткая трубка, эта скрипка – конечно же, с самим Шерлоком Холмсом! Ну надо же, ну надо же! И автограф! А это что за милая старушка с проникновенным взглядом истинного детектива? Неужели это мисс Марпл угощает вас чаем? Кто бы мог подумать! Хороший чай, «Липтон», – Маркиз принюхался к фотографии, – и кексы, Боже мой, какие кексы! Наверняка с вишневой начинкой! А это – как? Не может быть! Эти великолепные усы, этот безупречный воротничок! Сам Эркюль Пуаро подносит огонек к вашей сигарете! Причем лучший вариант Эркюля Пуаро в исполнении Дэвида Суше! Он всегда нравился мне гораздо больше, чем Питер Устинов! А это – никак вы обедаете с Ниро Вульфом? Старик отлично выглядит, румяный, жизнерадостный, немного пополнел… А вы – вы просто как живой! Рыжеусый хозяин кабинета негромко кашлянул, пытаясь обратить на себя внимание, и проговорил:

– Вы родственник моей клиентки? В таком случае я охотно вас выслушаю. Вас, должно быть, интересует ход расследования? Хотя Анфиса Саркисовна внесла только аванс…

– Вы, извините, до какой должности дослужились – инженер или старший инженер?

– Как? Что такое? Я вас не понимаю! Я сотрудник спецслужбы в отставке! Ушел из органов в связи с несогласием… Исключительно по политическим мотивам…

– Да что вы? – Леня, завершив круг вальса, пританцевал к просторному столу и ловко выхватил из верхнего полуоткрытого ящика томик в яркой глянцевой обложке. – На что спорим? Детектив! Мымрина? Ой, нет, извините, Неспанский! Вечная привычка молодых инженеров держать детектив в левом верхнем ящике стола! А если бы вы были дамой, у вас там обязательно лежало бы вязанье. А в правом ящике наверняка кружка и кипятильник. Хотя у вас сейчас собственная фирма и секретарша всегда готова… принести чай или кофе, но привычка – вторая натура, с этим ничего не поделаешь. Так признайтесь, до старшего инженера дослужились?

– Я был ведущим! – обиженно произнес Томас Альбертович и тут же прикусил язык. – То есть…

– Ну, значит, я вас недооценил! Простите великодушно! И сколько времени вы не получали зарплату, прежде чем наконец решились открыть свое дело. Год? Два года?

– Год… – признался Томас Альбертович, и взгляд его подернулся дымкой воспоминаний. – Но первое мое дело было не вполне успешным…

– Ничего не говорите! Я догадаюсь сам! Вы попытались торговать компьютерами. Я прав?

– Да, вы совершенно правы… но когда партия компьютеров прибыла из-за рубежа…

– У вас возникли проблемы с таможней.

– Да, это такие сволочи…

– А потому что не надо было пытаться оформить эти компьютеры как медицинское оборудование! Хотели немножко сэкономить на пошлине, вот и влипли в историю!

– А после компьютеров я перекинулся…

– На сахар! – Маркиз не дал Томасу Альбертовичу закончить фразу, перехватив ее, как ловкий футбольный защитник перехватывает мяч.

– Да, совершенно верно… – Глава детективного агентства растекся в кресле, как пломбир на жаре, его рыжие усы обвисли, как флаги в штиль, – но здесь мне тоже не повезло…

– Польстились на украинский сахар? – Маркиз не столько спрашивал, сколько утверждал, совершенно уверенный в своей правоте. – А рынок завалили дешевым и качественным бразильским!