Врач пришёл только после обеда. Надежда на то, что сегодня я окажусь дома, и мне не придётся жрать местные деликатесы, а можно будет отобедать тем, что приготовит мама, позволила мне вновь отказать местной поварихе в её рвении отравить меня и всех пациентов этой больницы. Пустой желудок требовал максимального вливания в роль здорового человека, чтобы врач отпустил меня на обед к маме.

Дверь в палату открылась, и в неё вошел усатый доктор.

– Добрый день! Оу, ты вновь один в палате. Где твои соседи? – Любезно поинтересовался врач.

– Здравствуйте. Не знаю, может в ритуалке, венки себе подбирают? – Рассмеявшись, ответил я.

– Хорошее настроение? Выписывать тебя можно значит? – С ехидной улыбкой спросил меня врач.

– Конечно, чувствую себя замечательно. Давай не будем друг другу надоедать, и я пойду домой. – Предложил я.

– Зрачки у тебя бегают, наверно надо еще полежать. Выпишу направление тебе сегодня на рентгенографию, завтра утром пойдёшь. Можешь без очереди, если раньше всех придёшь. – Разулыбавшись, сказал врач.

Перспектива оставаться в больнице ещё хотя бы на минуту меня совсем не привлекала.

– Док, давай так. Сегодня меня выпишешь, а завтра я сам схожу на эту рентгенографию, только уже из дома. И, ничего страшного, посижу в очереди, не обломаюсь.

– Ну как я могу взять на себя такую ответственность? Я тебя сейчас выпишу, а ты дома вечером упадёшь без сознания, но уже летально. И я буду виноват. Мне перед собой стыдно будет, и перед мамой твоей. А ещё меня уволят. Мне оно надо? Нет, мне оно не надо.

– Док, да хорош делать вид, что тебе важно мое состояние.

– Вообще не хочешь больше лечение проходить?

– Вообще, не хочу.

– Подписывай тогда отказ от госпитализации, и свободен. Через полчаса подойдёшь на регистратуру. Там тебе бланк дадут, заполнишь.

– Да знаю я, не первый раз же. – Действительно, от госпитализации я отказывался уже раз шесть, и, скорее всего, врачу просто нравилось играть со мной в эти игры, типа кто кого сломает. Смогу ли я дотерпеть до того момента, как он сам меня выпишет, или же свалю из больницы под свою ответственность. В этой игре я проигрывал с огромным разрывом.

Врач вышел из палаты, а я пошёл в туалет, чтобы хоть как – то умыться и выглядеть чуть лучше. Из средств личной гигиены у меня не было абсолютно ничего, ведь маме сообщили только вчера вечером о моей госпитализации, и настоятельно рекомендовали не бежать ко мне сломя голову, а, хотя бы, дождаться завтрашнего дня, поэтому максимум, что я смог сделать для того, чтобы немного привести себя в порядок, это воспользоваться куском хозяйственного мыла в общем туалете. Да уж, как же тут воняет дерьмом.

Прошло ровно тридцать минут от того времени, как врач сказал мне дойти до регистратуры. Неторопливые медсёстры совсем не хотели меня отпускать, точнее сказать, они не хотели вообще что – либо делать, поэтому я еще двадцать минут ждал, пока они распечатают этот бланк, в котором мне надо поставить подпись, чтобы убежать домой как можно скорее. И вот, наконец – то, мне выдали этот бланк, который освобождает меня из заключения в государственной больнице. Теперь я свободен. Мне отдали мою верхнюю одежду и обувь. Куртку я надевать не стал, так как она была очень грязная, да и до дома идти было недалеко.

Глава 3.

Мамы дома не было, мне повезло избежать вопросов о моём самочувствии и жизненных нравоучений. Я знал, что она ещё на работе, поэтому бежал домой с ещё большим удовольствием. В холодильнике были остатки вчерашнего обеда, и я с огромным желанием умял их, даже не разогревая. Как же это было охуенно. Полтора дня отказа от больничных харчей сказались на моём голоде. Я убрал вылизанную сковородку в раковину с мыслью о том, что помою после того, как приму душ сам. Дошёл до своей комнаты, взял чистые вещи и полотенце, и направился в душ. Как же здорово стоять под горячей водой, и не ощущать аромат дерьма вокруг. Наша с мамой квартира была гораздо более стерильна, чем больница, из которой меня не хотели отпускать. Мама успевала и работать, и содержать жильё в чистоте. Вообще, вокруг неё всегда была благоприятная среда. Работала она преподавателем иностранных языков в местном колледже. Студенты отзывались о ней всегда положительно, да и коллеги тоже. Дома идеальная чистота, в общении с посторонними людьми всегда максимально любезна. В общем, идеальный человек. И лишь я один был её тёмным пятном в биографии. Наверно, она не очень была довольна, когда ей рассказывали, как видели её сына в компании пьяной потрепанной молодёжи, а какие слухи про меня ходили по нашему маленькому городу, просто жесть. Что – то из этого было правдой.