– Сценарий. Настя написала по заявке клиента. Легкое порно редко заказывают, так что тут, считай, звезды сошлись.

– Угу. Радость так и плещется в штанах, – вздохнула я, забирая сценарий. Пробежав по тексту глазами, я не удержалась от ехидной улыбки.

– Что поделать? – пожал плечами Марк, верно истолковав мою реакцию. – Нам платят за свои фантазии, мы их реализуем.

– А сверху скриншот, это клиент писал?

– Ага. Насте так проще работать. Да и нам, если что, понятно.

– «Молодая, худая девушка. Обязательно с короткой прической. Высокий парень, атлетично сложенный и красивый. К однокласснику приходит девушка, они занимаются любовью, а за занавеской стоит отец одноклассника и подглядывает за сыном и его девушкой. Девушка должна выкрикивать имя «Роберт». Как можно чаще», – прочитала я и, не удержавшись, фыркнула. – Серьезно? И за это платят деньги?

– Неплохие деньги, замечу, – улыбнулся Марк и ткнул пальцем в середину текста. – Смотри, тут есть реплики. С учетом, что в легком порно акцент делается не на самом сексе, а на истории, Настя добавила нам диалогов.

– Угу, вижу. «Отец стоит за занавеской и тяжело дышит, наблюдая за еблей молодых. Пусть иногда дергает занавеску, типа кукурузу свою мусолит, извращенец хуев». Настин комментарий?

– Ее. Веня… ну, второй актер, он почти всю съемку будет стоять за занавеской, и ему надо постоянно напоминать о своем присутствии.

– Дебилизм какой-то.

– Не без этого. Но ты привыкнешь. Все привыкают, – кивнул Марк. – Так, смотри. Зубрить диалоги наизусть не надо. Тут вот пометка есть. Импровизировать Сема разрешает, но главное не увлекаться и передать общую суть.

– Вроде понятно, – ответила я и, взглянув на часы, добавила. – Нам не пора еще?

– Пора. Вале еще загримировать тебя надо.

– В смысле?

– Ну, прыщики замазать если есть, неровности кожи скрыть. Это же кино, пусть и специфическое.

– Понял-принял, – повторила я любимую папкину фразу и, выбросив окурок в урну, поднялась по вытертым гранитным ступеням, которые вели в обитель греха. Дом культуры, если быть точнее.

– А, Женечка! – обрадованно рявкнул Сема, как только мы с Марком переступили порог студии. – Чудесно выглядишь, дорогая.

– Спасибо, – неловко покраснела я от смущения. Из-за плеча Семы виднелся Олег, возившийся с любимой камерой, и задумчиво сидела на диване Валя, опершись рукой на тяжелую черную сумку. Второго актера пока не было видно, но зато я увидела бледную Настю, которая упоенно стучала пальцами по клавиатуре ноутбука. На меня она не обратила внимания, но я не слишком-то уж и расстроилась.

– Так, – скомандовал Сема. – Дуй с Валей в гримерку. Примешь душ, потом тебе марафет на личике наведут и начнем.

– Хорошо, – вздохнула я и послушно поплелась за улыбнувшейся мне Валей. Улыбка на лице этой суровой и изможденной женщины больше походила на оскал убийцы, дорвавшегося до долгожданного мясца. Хуй его знает, может так и было. Поди теперь разбери.

Гримерка, тесная комнатушка два на три метра, была заставлена вешалками, на которых висела разнообразная одежда, но там нашлось место и туалетному столику, и весьма удобному стулу, на который я бросила рюкзак.

– Не трясись так. Первый раз он особенный, – проворчала Валя, протягивая мне чистое полотенце, легкий халат и резиновые шлепки. – Душ напротив гримерки. Как искупаешься, возвращайся и начнем работу.

– Ладно, – согласилась я. Пусть перед Валей было довольно неловко раздеваться, но я прекрасно понимала, что через стеснение придется переступить, а потом и раздавить его, чтобы больше никогда не мешало. К счастью, Валя оказалась профессионалом и ее равнодушному лицу могли позавидовать лишь евнухи, которых давно уже лишили всякого достоинства.