Наконец, он сказал:

– Около пяти лет эта красотка прислуживает влиятельным самарским администраторам, авторитетам уголовного мира, а сверх того федеральным комитетчикам местного разлива. Юрий Николаевич Николаев, подполковник ФСБ, голос которого минуту назад услаждал наш слух, пятидесятидвухлетний хряк патронирует Андрееву, имеет её. Тело этой молодой дамы пользуют многие. В квартире Людмилы была установлена видео и аудио аппаратура. Сделано сиё было исключительно для вас, Леонтий Дмитриевич, чтобы ничего не выглядело голословно. Известная вам Полина Ивановна Грушева всю жизнь исправно служила органам и Андрееву в качестве общественной нагрузки прикрепили к этой старой развалине для оказания всяческой поддержки. Пусть тебя не тревожит диалог Андреевой и Николаева – их больше нет.

– Виртуально? – не без злобинки съязвил я, чувствуя сильнейшее раздражение. Вообще Нелидов меня нередко раздражал и я действительно предпочел бы иметь дело с Кимурой. Тот это, конечно, понимал, но делал вид, что все происходит нормально.

– Вполне реально, – невозмутимо заявил Нелидов. – Их, этих людей, вернее похожих на людей, очень много. Они исповедуют культ грубой силы во все времена и остановить их можно только силой.

– Ведь эту парочку станут искать. Я встречался с этой проблядью несколько недель, ко мне ведь тоже могут сыскари явиться.

Нелидов помолчал, потом же нехотя проговорил:

– Не думаю. Хотя все может статься. Но против тебя у них ничего нет.

Прошло время, ко мне никто не явился и об этой стерве можно было окончательно забыть. Но что-то все-таки промелькнуло, смутно, но ощутимо. Приехал к нам в мастерскую некий мужичок весьма плюгавенькой внешности – у него там было поцарапано правое крыло, причем давно поцарапано. Марафет мы ему навели, он уже сидел в кабинете и тут неожиданно обратился ко мне:

– Ты случаем незнаком с Людмилой Андреевой?

Недаром этот мужичок мне сразу показался плюгавкой и приехал он не столько для того, чтобы наложить краску на свою говяную «ладу». Эта братва впрямую никогда не спросит – ведь он явно в курсе, что я встречался с этой вонючкой. Ответил быстро, как говорится, в одно касание, даже продемонстрировал заинтересованность:

– Ещё как знаком! Куда она подевалась? Если знаешь, скажи – в долгу не останусь.

Мужичок бегло скользнул по мне взглядом, чуть кивнул и уехал.

Наверняка этот типчик явился сюда по подсказке Полины Ивановны – кикимора знала, от меня же и знала, где я работаю. Может у этой государственной шпаны были и другие источники информации.

Все-таки я решил съездить в Москву. Не просто так, а по делам праведным. Связано мое решение было с тем, что на сайте «Серториуса» я обнаружил некую нестыковку. Большой текстильный комбинат в Подмосковье, входящий в конгломерат, неизвестно по какой причине присоединил к себе производство Лидии Шумиловой, специализирующееся на производстве сладостей, сдобы, всякого рода тортиков и прочей кондитерской продукции. Реклама этой фирмы шла под названием «Шумиловские пряники». На лого этого объединения красовался большой глазированный крепыш, приманка для детей и взрослых сладкоежек. Около четырех месяцев я занимал пост теневого руководителя «Серториуса» и все это время симпатичный пряник госпожи Шумиловой присутствовал среди символики многочисленных объединений и фирм конгломерата. Сейчас же произошел обвал. Объяснение случившегося имелось. Там было сказано: «В связи с большой задолженностью налоговому управлению, постоянными злоупотреблениями, ставшей нормой на производстве Л. Шумиловой, данное объединение закрывается и по решению райсуда Ждановског района города Москвы переходит в ведение текстильного холдинга господина Г. Аверьянова» С самого начала поглощение «Пряника» мне показалось делом нечистым. Я знал, что перегруппировка активов, тем более в пределах единого комплекса, вещь обычная и бить в барабан не стоит. Но в данном случае все это не очень стыковалось. Фирма-то была небольшая и во главе стояла женщина. Вряд ли последнее само по себе подтолкнуло бы меня на какие-то действия, тем более теперь после дел с Андреевой, Волиной и с той соседской девицей на весь женский пол я сейчас смотрел с большим недоверием. Размышляя, я решил связываться по своему мобильнику с СУ. Это спецу правление, но его функции я основательно подзабыл. И тем не менее я позвонил. Грубоватый голос поинтересовался, что надо. Начало малообещающее. Я коротко отрезал: