– И этого исключать нельзя. Хотя форсировать пока не стоит, пожалуй...

– Ну-ну, Следователь... Если что – вся ответственность на вас. Разбирайтесь. Только вот не надо мистики, а? Не надо...

После триумфального финала собеседования Миха наконец-то вырвался на воздух. Непонятно, чему больше радоваться – приему на работу или возможности расслабиться теперь аж до понедельника. Вот ведь как устроен человек: когда нет работы, больше всего мечтаешь ее заполучить, и безделье совершенно не радует. Но, получив работу, сразу же начинаешь мечтать об отпуске.

Предаваясь этим разгильдяйским мыслям, Миха брел по какому-то переулку и, несмотря на мерзко моросящий дождь, поедал мороженое в хрустящей обертке. Сам себе Миха символизировал торжество жизни и человеческого духа. Внезапно его взгляд уперся в нечто, что, подчеркнув торжество жизни, заставило его усомниться в торжестве духа.

Прямо перед ним, несколько неопрятно одетых молодых людей с энтузиазмом запихивали в канализационный люк новенький телевизор. Покончив с телевизором, они принялись загружать туда компьютерные мониторы и системные блоки, около десятка которых вперемешку с проводами и каким-то хламом громоздилось вокруг на офисных стульях. Один из парней мельком взглянул на Миху и с сомнением переглянулся с товарищем. Миха решил, что всего этого, может, видеть и не следовало бы, а потому быстро свернул в какую-то арку и дал ходу.

Миха был заинтригован. «Что за прикол? Прячут награбленное? Или офис у них там? Сейчас такие цены за аренду, что неудивительно, если у кого-то бухгалтерия в канализации. А вот был бы номер, если бы мэрия подарила свое здание, допустим, детскому саду, а сама стала бы скромно работать в канализации, где ей – давайте смотреть правде в глаза – и место...»

Это ерундовое в общем-то зрелище почему-то тягостно отразилось на Михином настроении. Пытаясь разобраться в своих чувствах, Миха чуть было не споткнулся о маленького рыжего песика с таким собачьим достоинством, что тот более походил на самолет-торпедоносец. Песик взвизгнул и с достоинством удалился. Сплюнув, Миха вернулся к реальности.

Когда он добрел до «Лапландии», Борис с Лехой и Ксюшей уже развалились за пластиковым столиком, уставленным пивными банками и засыпанным сухариками из разорванных пакетиков.

– Получили твои эсэмэски. Поздравляем! – заметив Миху издали, крикнула Ксюша.

– Здоров, рабочий человек, – приветствовал Миху Леша. – Кто ты у нас теперь?

– Старший помощник младшего повара, – отбрыкивался Миха и лез в груду хрустящих пакетов за пивом. – Э, народ, вы что, изуверцы, пива мне не оставили?

– Это мы от волнения за тебя, дорогой! Чтобы кулаки крепче держались...

Рядом раздался глухой, но приятный аж на уровне подсознания звук: это незаметно подошедший сзади Борис грохнул на стол охапку бутылок. Приятность звука определялась полнотой и содержимым этих темных, интимно запотевших пивных сосудов...

– Здрасс-се вам! М-м?!. – последнее было его обращением к Михе.

– М-м! – утвердительно ответствовал Миха, и Борис, проникновенно глядя в Михины глаза, с чувством пожал ему руку.

Предвкушающе потерев руки, Леха с Борисом принялись открывать бутылки.

Пиво водопадами вливалось в молодые глотки. Ксюха, даром что такая хрупкая с виду девушка, стойко держалась лидером. Окрестности оглашало молодецкое ржание, анекдоты чередовались с грубыми пивными тостами.

Вот это жизнь! Девчонок только вот не хватает? (Ксюха не в счет – она слишком свой парень... Хотя... А почему бы и не Ксюха?..)

В эротическо-теоретические Михины построения ворвался очередной звуковой всплеск – хохотал Борис.