Мэй работала горничной в доме одного предпринимателя по фамилии Робиспаро. Он был потомком неистовых французских корсаров и беспощадных испанских наёмников-головорезов. Эта кипучая и авантюрная наследственность хорошо помогла господину Робиспаро основать и развить свою фирму по поставке алкоголя и табака, став монополистом и безоговорочным хозяином в этой сфере не только в городе, но и в близлежащих многочисленных деревеньках. Рослый, широкий в плечах и статный, миловидный и крепкий здоровьем Робиспаро мог считаться эталоном красивого мужчины по тем временам. Смуглый и черноволосый он смахивал на пирата, его манеры и воспитание были на высочайшем уровне, и семья у него была самой образцовой в Траэ. Чего стоили разговоры о госпоже Робиспаро! Каждая сплетница в городе и каждый завсегдатай трактиров считали за обязанность помянуть в беседе прелести и манерность мадам. Никакой неземной красой, естественно, супруга предпринимателя не обладала. Это была молодая, приятная, тихая женщина, миниатюрная и доброжелательная ко всем и вся, что ставило её в противовес темпераменту супруга и облагораживало до небес. Дети у четы Робиспаро также имелись, мальчик и девочка, как полагается, одиннадцати и тринадцати лет. Учились они на дому, а преподавателями их были лучшие учителя города.

Мэй получила работу в доме успешного дельца не случайно, девушка прошла строгий отбор среди других соискательниц, и по ряду причин именно на неё пал выбор хозяйки, которая всегда лично отбирала прислугу для дома. Аккуратная и деликатная горничная очень быстро влилась в особый ритм белоснежного особняка с колоннами из жёлтого мрамора. Дом был богат и широк, как снаружи, так и внутри – это было второе по величине и помпезности здание после губернаторских хором. И жалование здесь платили весьма щедрое.

Мэй, тихая и скромная девушка, от природы была наделена пылким воображением и страстью к старым умным книгам. Хоть в её личной библиотеке было всего восемь книжек, перечесть за свою юную жизнь ей повезло во много раз больше произведений самых разных авторов, благо её покойный отец до поры работал в том самом архиве ратуши и тайком приносил домой труды почтенных мужей, давным-давно покинувших этот бренный мир.

Книги, конечно же, возвращались также тайно обратно, но прежде маленькая Мэй поглощала с завидным аппетитом всю информацию, что содержали старинные манускрипты. Девочка взрослела, и книги становились всё толще и замысловатее. Особыми любимцами её были труды отважных путешественников, дневники бесстрашных первооткрыватей далёких и странных земель. Также её манили рассказы о головорезах-пиратах, захватывавших, в основном, испанские суда, гружённые доверху золотом из далекой загадочной Америки. Авантюра и сказка – вот, чего не хватало ей в этом городке. Больше всего на свете, Мэй хотелось отправиться в другой город, подальше от Траэ, а лучше не в один, а во многие города. И путешествовать, странствовать где угодно, изучать людей и их обычаи. Ведь ни один город не похож на другой, даже если так кажется. Всегда будут определённые особенности и уникальные традиции. Так говорили книги, а через них те, кто это видел и знал.

Одного боялась Мэй – оставить отца одного. Она не страшилась, стать изгоем в Траэ, её это не волновало, но отец, другое дело, он был из другого теста, нежели она. Он ни за что не покинул бы пределов городка, слишком многое довлело над ним, но более всего, могила любимой и давно ушедшей на тот свет супруги. Даже с годами ей не нашлось замены в сердце архивного библиотекаря, ни когда Мэй была ещё крошкой, ни когда девочка вошла в юный возраст. Мэй не помнила матери, та умерла сразу после родов, но бережно хранила миниатюрную фотографию обоих родителей в кулоне с секретом на тонкой серебряной цепочке, никогда не покидавшем её шеи.