А он так позёвывает и говорит:

– Ну… и сколько ты за неё хочешь?

Я назвал цену, а он говорит:

– Многовато… Ты подумай, братан, подумай…

Короче, забрали за бесценок…

– Да ладно – тачку! – подхватил мотив Фима. – У меня квартиру так же точно братки купили! «Купили» – почти даром забрали! Пришли «посмотреть». Человек пять быков в кожанках. Походили по квартире и говорят:

– Ага, утюг ты ещё не упаковал. Это правильно.

Потом уселись у меня в салоне и сидели, несколько часов объясняли мне, что жадничать нехорошо, что от жадности всякие неприятности бывают. Несчастные случаи в семье, родственники пропадают… Меня после этого визита мандражило день и ночь. Мандражило, пока в «Бен Гурионе» не приземлились.

– А меня по-другому развели! – вступил кто-то из гостей. – Мне кто-то сказал, что в Израиль лучше везти не деньги, а ковры. И электродрели. Ну, я половину бабок вложил в электродрели и ковры. Всё это богатство – в контейнер. Приехали. Я туда-сюда… Никто на мои ковры не кидается… Дрелей в магазинах полно, самых разных. «Бош» и всё такое. Я начал их в подарок друзьям раздавать. У кого день рождения – так я ему дрель или ковер… На Новый год, на Пасху… Всех одарил, да на балконе у меня до сих пор ещё несколько ковров гниёт…

Советское прошлое не отпускало нас даже на Святой Земле. Совковое прошлое дышало в затылок и наступало на пятки.

Но что же это я – всё о грустном да о грустном.

Наш общий друг, для конспирации назовем его Прометей (а для краткости – Митей), был одним из немногих обладателей автотранспорта. Кроме того, он был горазд на выдумки, и энергия его иногда зашкаливала за рамки обычного трёхмерного мироздания. Он не входил, но влетал в квартиру, швыряя ключи от машины в одну сторону, бумажник в другую, не пребывая в покое ни мгновения, что то выдумывая, модернизируя, мастряча. Уходя, метался по квартире в поисках бумажника и ключей.

Когда бы он не появлялся в «слободке», последствия чаще всего были экстраординарными. Так, пророк Гена, увидев воткнутый в дверной косяк нож, вяло замечал:

– А… Митяй приходил…

В тот день Митяй ворвался вольным ветром, разметав вялое застолье. Художнику Якову он пообещал найти покупателей на картину или заказчиков на портрет. А всему остальному населению слободки было предложено отправиться на пляж.

– Только бы жена не начала меня разыскивать – заметил Митя. К счастью, мобильные телефоны в те годы были БОЛЬШОЙ редкостью.

Обычный седан рассчитан на пять пассажиров средней комплекции. В седан Митяя в тот вечер набилось всё население «вороньей слободки» вместе с гостями, минус печальный плиточник Наум, минус свободный художник Яков, плюс две девицы без определенной профессии. Итого 12 человек. Авто рвануло с места. Жена Митяя поливала цветочки на балконе, когда прямо перед её безмятежным взором пронесся знакомый седан, из открытых окон которого торчали разнообразные члены, то есть части разных тел. На светофоре седан круто развернулся и помчался обратно, снова мимо изумлённой супруги.

– Кошелёк у вас забыл, – объяснил Митя. Поиски кошелька в квартире оказались безрезультатными.

– Погоди… – вспоминал Митяй. – Я вошёл в квартиру… и вышел на балкон… Точняк! Я их на балконе оставил!

На балконе тихо покрывалась коррозией стиральная машина. К ней-то и направился пружинистым шагом наш герой.

– Вот оно! – Митя торжественно ткнул пальцем в иллюминатор машинки.

– Блин, только Митяй мог бумажник в стиральную машинку забросить, – восхитился кто-то из зрителей.

Очень быстро выяснилось, что иллюминатор заклинило.

– Чья это машинка?

– Ленки…

– Прости, Ленка!