В глазах убитой горем вдовы мелькнула какая-то искорка, но тут же погасла.

– Не могу вам ничего сказать по этому поводу, – монотонным голосом проговорила она, – дело в том, что мы с Маратом Аркадьевичем в основном обсуждали хозяйственные проблемы, – она немного смутилась, – понимаете, мы как раз решили сейчас перестраивать наш загородный дом – дочь с мужем собрались ребенка заводить. И мы планировали жить все вместе… А квартиру эту собирались определить под рабочий кабинет для Марата… Марат так хотел… – Из глаз женщины снова потекли слезы, и Яна испугалась, что истерика не заставит себя долго ждать.

– Наталья Николаевна, – решила она сбить с «курса» Заволжскую, – а вы полностью доверяете Марине, вашей соседке?

– Мариночке? – вскинула полные слез глаза Заволжская. – Ну, что вы, конечно, она славная девушка. Всегда помогала нам. Марат Аркадьевич, знаете ли, был очень добр к ней, когда Мариночка осталась сиротой. Он ведь ее с раннего детства знал…

– А она вроде бы сирота с детства… Не в курсе случайно, что произошло с ее родителями? – настороженно поинтересовалась Яна.

– Да я толком-то и не знаю, то ли в автокатастрофе они погибли, то ли в авиа… Давно это было… Мы еще тогда с Маратом даже не были женаты.

В кухню вернулся Соловьев, укоризненно поглядел на Быстрову, но ничего не сказал. Подошел к вдове, взял под локоток.

– Наталья Николаевна, давайте мы с вами, не спеша, пройдемся по квартире, посмотрим, ничего не пропало, может, украли что-то… Это очень важно для следствия.

– Да, да, конечно, пойдемте, – женщина разом поднялась, потом вдруг, сцепив руки, дрожащим голосом спросила:

– А… Марат… он где? Здесь? В квартире? Я могу его увидеть?

– К сожалению, это пока не возможно, Наталья Николаевна, – как можно мягче ответил Соловьев. – Тело увезли на экспертизу. Потом, разумеется, вы получите такую возможность…

– Тело, – словно эхо, – гулко повторила женщина, но потом, видимо, сдержала эмоции и произнесла почти ровным голосом, – ну что ж, пойдемте, пойдемте…

После того, как вдова Заволжского констатировала, что, кроме старинного самурайского меча из оружейной коллекции мужа, ни одна из ценных вещей не пропала, Соловьев предложил Яне выйти во двор, так сказать, на свежий воздух. Внешний вид Быстровой говорил о том, что ей лучше покинуть квартиру Заволжских. Она была бледна, малоразговорчива и часто и глубоко дышала.

***

Могли бы и меня подождать, – ворчливо произнесла Маргоша, выходя из подъезда и с завистью поглядывая на разложенную еду вокруг сидящих на лавочке Соловьева и Быстрову.

Сергей Репнин по заданию шефа сбегал в соседнюю палатку со смешным названием «Крошка-картошка» и притащил оттуда целый пакет с едой и напитками в пластиковых стаканчиках, а сам понесся снова в квартиру, где произошло убийство. Олег с удовольствием поедал салаты, уложенные прямо в размятый горячий картофель, а Яна, стараясь не глядеть на еду, посасывала из трубочки кока-колу со льдом, наотрез отказавшись от горячего кофе.

– Садись, Маргарита! – Приветливо показал Соловьев на место рядом с собой. – Давай, присоединяйся, еды на всех хватит. – Ну что, смогла что-нибудь интересненькое выведать у соседей? – он с улыбкой придвинул ей пакет с едой, но Маргоша, раздосадованная тем, что трапезничать начали без нее, стояла, надув губы. Наконец, когда ноздри ее стал щекотать аромат свежезапеченного картофеля, она сменила гнев на милость и принялась уничтожать салаты, сэндвичи и хрустящие гренки, не забывая при этом выдавать информацию, как говорится, на гора:

– А из восьмой квартиры Зоя Антоновна, такая мрачная тетка лет шестидесяти, в бигудях, сообщила мне, что рыжая Маринка в последние дни буквально не вылезала от Марата. Носилась по лестнице то туда, то сюда. Вся расфуфыренная… Короче, тетка намекает на то, что у Маринки что-то было с убитым… Правда, думаю, что из зависти сочиняет много… Она ведь живет одна, без детей, без мужа… Вот и выдумывает, что ни попадя…