Первым молчание нарушил Олег.

– Начальство наседает, требует срочно раскрыть убийство Заволжского, – мрачно изрек он, машинально выкидывая окурок в форточку и при этом испуганно оглядываясь на Яну. Но та, поглощенная борьбой за чистоту тарелок и кастрюль, не заметила демарша и продолжала спокойно перемывать ножи и вилки.

– Какие-нибудь версии уже есть, Олег? – спросила она, в очередной раз выдавливая на губку средство для мытья посуды.

– Самое ужасное, что версий-то целая куча! – пустился в объяснения следователь. – Во-первых, если помнишь, на груди Заволжского был обнаружен некий предмет, отнесенный нашими экспертами к атрибутике одной мало известной, но, судя по всему, очень нехорошей секты.

– Что за предмет? – Яна вытянула шею.

– Да что-то вроде фашистской свастики, – буркнул Соловьев, – черный такой фашистский крест… Слушай, а может, Заволжского скинхеды порешили?

– Скажешь тоже! Он же русский мужик, известный писатель! Причем тут скинхеды? А свой вещдок вообще-то мог бы и нам показать, – Быстрова явно была обижена на следователя, – а то помахали им тогда перед носом у рыжей Маринки, а нам даже не удосужились… – Помолчав немного, она продолжила. – Между прочим, на фашистский крест очень похож так называемый «крест джайнов», или свастика, один из самых мистических знаков в эзотерическом буддизме. Но буддизм мирная религия, поэтому я не совсем понимаю, причем тут отрубание головы. Хотя, знаешь, эту самую «свастику» возлагали на грудь посвященным после их смерти. А насколько я тебя поняла, именно на груди у Заволжского и была обнаружена эта вещица… Да, еще, кажется, свастика означает добывание 49 огней в буддизме …

– Точно, вспомнил! – хлопнул себя вдруг по лбу Олег. – Секта эта называется «Огненный дождь»!

– Что-то я о такой ничего не слыхала, – удивилась Маргоша, которая во время разговора раскладывала на красивом фарфоровом блюде любимые «берлинские» пирожные.

– Да и я тоже, – повернула голову Яна, – Олег, расскажи, что за секта такая.

– Сведения, которые пока удалось добыть, на редкость скупы… Секта эта немногочисленная, но ритуалы у нее очень кровавые, – Олег почесал переносицу, – где их штаб-квартира, никто не знает… Откуда они вообще появились, тоже непонятно. Но слухи ходят о них самые нелицеприятные. Их глава, а правильнее сказать, гуру, то ли из бывших шаманов, то ли притворяется таковым. О нем тоже известно крайне мало. Как говорится, при дневном свете сектанты эти живут обычной мирной жизнью – не отличишь от других жителей… Но примерно раз в месяц собираются где-нибудь в лесах, далеко от городов, и совершают какие-то непонятные и страшные ритуалы. Подавляют волю людей, истязают, ну в общем те еще ребятки… Говорят, и квартирными делами балуются…

– Это как? – не поняла Яна.

– Ну, некоторые члены секты совершают самоубийства, а квартиры свои завещают «гуру». И полиция ничего с этим поделать не может – все бумаги подлинные, написаны в присутствии нотариуса.

– Может, нотариус подставной?

– Да это же не только в Москве происходит, – ответил Олег, – по всей России-матушке… Но квартиры – шут с ними, как говорится, люди иногда и не такое выкидывают. Страшно то, что многих людей стали находить с отрубленными головами, а в руках у них были зажаты вот эти самые свастики… Из черного дерева…

– Что-то типа «вуду»? – неожиданно решила проявить осведомленность Маргоша.

– Может быть, – невесело усмехнулся Олег. – Главное во всем этом то, что Заволжского угораздило начать писать об этой секте роман. Рукопись еще не закончена… Но, по отзывам сотрудников издательства, где должен был печататься роман, секта сразу же пронюхала об этом и «ощетинилась» против Заволжского… Говорят, на его имя в издательство стали поступать анонимные письма с угрозами.