К психологу Пётр Петрович не ходил. На самом деле он и не собирался. То, что Наина себе задумала, Петра Петровича заботило мало. Он чувствовал прилив сил, и ни по каким врачам ходить не собирался.

В воскресенье Петру Петровичу опять приснился брат. И обеспокоившись, он позвонил Фёдору.

Фёдор ответил сразу недовольным голосом. Пётр решил не тянуть волынку, а спросить прямо:

– Федь. Мне … сегодня сон приснился … дурацкий.

– ТЕБЕ приснился? – спросил Фёдор, сделав акцент на первом слове.

– Я тебя во сне, ночью … на окне видел. Ты там чего?

– А-а-а-а? Так ты не знаешь, что я там делал?

– Вот я и звоню спросить.

– Знаешь, прямо встал на подоконник и открыл окно!

Пётр Петрович заржал в трубку, а Фёдор продолжал:

– Чего ты заливаешься? Да я только в себя пришел, когда меня Тая позвала. Просыпаюсь на подоконнике в трусах. Она теперь думает, что я лунатик. Ты чего там себе думаешь, а? А если бы я упал? Об этом ты думал?

– Ну ладно, упал бы – у тебя спальня на втором этаже, – улыбнулся Пётр.

– На втором …. А если бы меня соседи увидели? Сидел бы сейчас в психушке. Позор какой!

– Но, всё хорошо, что хорошо кончается, – ответил Пётр и, не выдержав, снова засмеялся. – А то я испугался: не случилось ли чего?

– Ты знаешь, что брат? Ты мне больше не звони. Достал ты меня своими снами! Нет, ну почему ты меня то выбрал?!

– Я не специально ))

– Забудь меня. Меня для тебя нет, – Фёдор бросил трубку.

После этого разговора Пётр Петрович начал серьезно задумываться о происходящем. Ведь Фёдор Петрович был человеком уже состоявшимся, и такие шутки ему были не по статусу и не по возрасту.

В воскресенье Пётр Петрович лег поздно и плохо спал. Боялся, что ему что-то опять приснится. Как только он чуть глубже уходил в сон, тут же вскакивал, и, может быть, даже кричал. Страх за ответственность овладел Петром Петровичем.

*

Наина пришла на работу во время, даже раньше, чем обычно. Её стол стоял в углу большого кабинета, отгороженный, как и у всех, индивидуальной перегородкой. И, несмотря на это, весь кабинет легко просматривался между столами и перегородками соседей. Начальство заседало в кабинете. Несколько раз за утро Иван Васильевич и Лариса Ивановна уходили из кабинета, как говорили, их вызывали на ковер. Два раза в кабинет Ивана Васильевича приходили большие начальники. Наконец ближе к обеду всё успокоилось, и начальник Иван Васильевич и зам расселись по своим рабочим местам.

Наина, будучи мнительным человеком, делала свои выводы: «Значит у банка какие-то проблемы. В выходные нужно зайти на джобчик, посмотреть рынок вакансий».

Неожиданно для себя Наина обнаружила, что она сидит за своим столом абсолютно голая. Соседка Марина недавно вышла из кабинета, и поэтому сейчас Наину никто видеть не мог. Но что же делать? Ситуация была настолько критической, что Наину начало трясти, она сначала начала прикрываться, потом оглядываться, и приподнявшись над столом выглянула за перегородку. Иван Васильевич вышел из кабинета и собирался куда-то идти. «Лишь бы не сюда!» – умоляла она про себя. Но Иван Васильевич шел именно «сюда». Это Наина поняла по приближающимся шагам и голосу. Нужно было что-то делать. Залезть под стол. Может, не увидит? И она, насколько могла, согнувшись калачиком, на корточках залезла под свой узкий стол: «Лишь бы не заметил!»

Иван Васильевич шел именно к Наине Васильевне. Ему нравилась его тезка по отчеству. И он с удовольствием общался с ней лично.

Он шел к столу, не предполагая, что ее может не быть на месте, и поэтому он остановился только когда подошел. Стоя напротив он увидел обнаженное женское тело под столом и обалдел. Он встряхнул головой. Закрыл и открыл глаза два раза.