– Это как?

– Это просто. Например, интервал между волнами в пятнадцать секунд соответствует пятиметровым волнам.

– Понятно… – протянула она. – А двадцать две секунды?

– Семь-восемь метров. Так что, если ты никогда раньше не видела шторма, то это он и есть. Обычный, стандартный девятибалльный шторм.

– А что ты подразумевал, когда цитировал песню? «Я знал, что будет плохо, но не знал, что так скоро», – повторила она. – Что тебя напрягает?

– Скорость, – он попытался откинуться назад, но корабль качнуло навстречу, и он получил достаточно болезненный встречный удар бортом по спине. – Скорость, с которой четыре вечерних балла превратились в девять утренних.

– Какой цифры нам следует бояться?

– Я тебе так скажу, – поморщившись, он осторожно потянулся, опасливо покосившись назад. – В середине января пару-тройку лет назад один буй в Атлантике показал интервал между волнами в сорок секунд. Волны были за десять метров, доходили до пятнадцати – это одиннадцать баллов. Приятель мой тогда славно повеселился у побережья Португалии, чего нельзя сказать о других серферах, их тогда трое утонуло.

– И что теперь делать?

– Не знаю, – он искренне пожал плечами. – Молиться, наверное. Только, во-первых, это вряд ли поможет, а во-вторых, это без меня.

– Почему? Ты атеист – не веришь в бога?

– Не совсем. Я не верю в вашего бога.

– А-а… – она недоуменно посмотрела на него. – Что значит «вашего бога»? Разве есть другие?

– Вот что мне нравится в вас, американцах, так это ваша незамутненность. Вы ведь на полном серьезе считаете, что есть только два мнения – ваше и неправильное. В очередной раз тебя разочарую – у меня есть свой бог – Цебуги-Дзен, бог мщения.

– Да ты что?! – она образцово-показательно всплеснула руками.

– Ага. Строго говоря, в миру он известен как Цакуга-Дзен – самурайский дух. Но поскольку японскую грамматику я в совершенстве так и не освоил, то произошло банальное замещение имен. Мне мой вариант, кстати, больше нравится.

– И молитвы к нему есть?

– Есть. Только в единственном числе, – поправил он ее.

– А прочитай.

– Вообще-то, – тон его неожиданно стал серьезным, – эта молитва к тебе отношения не имеет, поскольку она за врагов.

– Откуда знаешь? – она хитро прищурилась. – Может, я твой враг. Тайный.

– С другой стороны, – он прищурился не менее хитро, – нигде не сказано, что ее нельзя читать авансом…

– И…?

– Ладно, бог твой да прибудет с тобой. Слушай, – он сделал пару глубоких вдохов, закрыл глаза и начал:

– Благослови врагов моих, Цебуги-Дзен. И я их благословляю и не кляну.

Они бичевали меня, когда я сам жалел бить себя.

Они мучили меня, когда я от мук бегал.

Они поносили меня, когда я льстил себе.

Они плевали в меня, когда я был горд собой.

Когда я считал себя мудрым, они называли меня безумцем.

Благослови врагов моих, Цебуги-Дзен. И я их благословляю и не кляну.

Когда я считал себя сильным, они смеялись надо мной, как над карликом.

Когда я стремился быть первым, они теснили меня к последним.

Когда я стремился к богатству, они били меня по рукам наотмашь.

Когда я собирался спать мирно, они будили меня ото сна.

Когда я строил дом для долгой и тихой жизни, они разрушали его и изгоняли меня.

Воистину, трудно сказать, кто сделал мне больше добра, и кто причинил больше зла – враги или друзья.

Конец ознакомительного фрагмента.